Как сперли ворованный воздух. Заметки о «Тихом Доне»

« Нравы стали свободнее. Ребятишки наравне с взрослыми курят папиросы, сквернословят, играют в карты, в орлан, чтобы добыть денег воруют из родительских закромов хлеб и тайком продают его тому же Мятлову» .

Но это предок Сергея Платоновича – «… досмотрщик и глаз – мужик Мохов Никишка. Торговал он с рук разной, необходимой в казачьем обиходе рухлядью: черенками для ножей, табаком, кремнями; скупал и продавал краденое  и два раза в год ездил в Воронеж, будто за товаром, а на самом деле доносил, что в станице пока-де спокойно и казаки нового злодейства не умышляют » (ТД: 2, I,   113).

То есть купец Мохов читает про себя самого и про своего предка.

На той же странице крюковского очерка:

« Новые интересы, новые суждения, критика – враждебная и резкая – основ, прежде неприкосновенных и несомненных, столкновение взглядов, симпатий и убеждений, споры и вражда идейная… » (с. 147).

На фоне этой новой «идейной вражды» и приходит с доносом на Давыдку сынок Мохова.

В «Тихом Доне» несомненная параллель с «Новым» – описание обыска в землянках казаков, аукающееся с обыском у безымянного в очерке «хозяйственного станичника»:

«– А-а… ты вот какие рассуждения!... Это откуда же у тебя? Прокламаций начитался?.. Ну-ка, мы тебя слегка ощупаем…

Произвели обыск. Перерыли подушки, перины, сундуки, тулупы, валенки. Заглядывали в закрома, в погреб, в кизяки, в хлевы. Не нашли ничего, ни одного клочка писанной или печатной бумаги.

– Все равно хочь не копайте… Не найдете… – спокойно сказал наш политический преступник.

– Аккуратно запрятал? – ядовито спросил раздосадованный помощник пристава.

– Чего?

– Прокламации…

– Какие проталмации!.. Да я и неграмотный…

– Так чего ж ты молчал… черт!..

– Да вы бы спросили…

– Наспрашиваешься вас тут, дьяволов!.. Ну, счастье твое, что неграмотный …»

( И. Гордеев  < Федор Крюков >. В глубине. Очерки из жизни глухого уголка. Очерк V. «Новое». / Русское Богатство. 1913. № 6. С. 155).

Сравним с обыском в казачьих землянках в четвертой части «Тихого Дона»:

« Обыск не дал никаких результатов. У одного лишь казака первого взвода нашли в кармане шинели скомканный листок воззвания.

– Читал? – спросил Меркулов, с комическим испугом бросая вынутый листок.

– На курево поднял, – не поднимая опущенных глаз, улыбнулся казак.

– Ты чему улыбаешься? – запальчиво крикнул Листницкий, багровея, подступая к казаку; под пенсне его нервно помигивали короткие золотистые ресницы.

Лицо казака сразу стало серьезным, улыбку – как ветер стряхнул.

– Помилуйте, ваше благородие! Да я почти что неграмотный! Читаю вовсе ту<г>о. А поднял затем, что бумаги на завертку нету, табак есть, а бумажка вышла, вот и поднял.

Казак говорил обиженно-громким голосом, в нотках его звучало озлобление » (ТД: 4, II, 20–21).

З ачем же понадобилась Крюкову ссылка на «Русское Богатство» с его собственным очерком?