Как Сталин Гитлера под «Монастырь» подвел

Не стоит, конечно, думать, что у Колеватова среди артистов не было недоброжелателей и обиженных тем или иным его решением. Так не бывает. Кто-то считал привезенное подарком, а кто-то — поборами. В ходе следствия недовольные утверждали, что пытались прекратить поборы и жаловались на директора. Писали заявления на имя Шауро, который тогда заведовал отделом культуры в ЦК КПСС. Но мало кто знал, что Шауро с Колеватовым — давние друзья. Он эти заявления передавал… Колеватову. Во время обыска в его кабинете в нижнем ящике стола нашли целую стопу таких заявлений.

Но кроме Шауро, Колеватов дружил еще и с министром внутренних дел Щелоковым. Так что было кому за него заступиться.

На следующий день после задержания, рано утром в управлении УБХСС, утверждали оперативники, якобы появились какие-то люди и порекомендовали им: «Прекращайте дело и освобождайте Колеватова. Пожилой человек дал признательные показания, что вам еще надо? Его можно не держать под стражей».

Связываться с Щелоковым, который был не просто министром, но и личным другом Брежнева, желающих было немного, и Колеватова отпустили домой.

Но заместитель начальника УБХСС Виктор Кораблев все же решил рискнуть и позвонил в Комитет партийного контроля при ЦК КПСС. Там его выслушали и попросили немедленно явиться со всеми документами. Кораблев помчался в Комитет.

Вспоминает Анатолий Синяков: «Едва отпустили Колеватова, раздается звонок из Комитета партийного контроля: „Колеватова немедленно арестовать“. Оперативники поехали за ним. Приезжают к нему домой, а он еще не успел даже ботинки снять после освобождения. Оперативники говорят: „Не надо, не снимайте, поехали обратно“».

Уже было очевидно, что посадить хотели многих, не только Колеватова, дабы дело действительно выглядело солидно. Колеватов, человек чуткий и артистичный, понял этот уклон следствия и не только ничего не скрывал, а то и придумывал кое-что. Евгения Рогальского он откровенно оговорил, якобы тот подарил Колеватову какие-то браслеты. Энгелина Рогальская по сей день настаивает — никаких браслетов и в помине не было.

Многие цирковые артисты, даже самые известные, были сильно напуганы. Над знаменитым дрессировщиком Запашным очень долго висел этот топор — могут посадить. За что? А он был самый любимый артист у Колеватова. И кто-то написал следователям донос, что Запашный подарил Колеватову… золотого слона! Запашный потом показал этого слона. Дрессировщик слонов и тигров, он носил на шее цепочку с крохотным специально отлитым слоненком с надписью «ММЗ» — Мстислав Михайлович Запашный. Вот этого слона он и подарил Колеватову на память. За этого «слона» ему обещали большой срок.

«В Москве завершился суд над бывшим генеральным директором Всесоюзного объединения государственных цирков Анатолием Колеватовым. Коллегией по уголовным делам Верховного суда РСФСР вина подсудимого полностью доказана. Колеватов приговорен к 13 годам лишения свободы с конфискацией имущества».

Из сообщения ТАСС от 18.09.1984.

Чем объяснить столь суровую меру наказания для немолодого человека, который сотрудничал со следствием и дал все возможные показания, даже избыточные? Очевидно, для демонстрации борьбы со взяточничеством и в назидание другим. Весь процесс был показательным. Вместе с Колеватовым осудили и его заместителя Виктора Горского, он получил три года — как соучастник. Единственного из всех артистов, проходивших по делу, которого осудили, был Евгений Рогальский — ему дали восемь лет.

Процесс шел два года. Свидетели говорили лишь о подарках. К взяткам и причислили все подарки, включая полученные к юбилею. Несмотря на почтенный возраст, Колеватова отправили по этапу в одну из пермских тюрем, до которой он добирался 46 дней. Но и здесь друзья его не бросили. Пока Колеватов ехал к месту отбывания наказания, Юрий Никулин договорился с начальством, чтобы его определили на должность библиотекаря.

Заключенные к нему относились по-доброму, он рассказывал им массу историй из неведомой и недоступной для них жизни звезд и знаменитостей. Он вообще умел находить язык со всеми людьми.

В девяностые годы дочь и друзья Колеватова не раз обращались в Комиссию по реабилитации, с просьбой пересмотреть дело. Но приговор был оставлен в силе, очевидно, сочли, что в деле нет политической составляющей.