Следователь Анатолий Синяков рассказывал нам об Анатолии Андреевиче: «Колеватова взяли в разработку еще в конце 1981 года, когда в ОБХСС появилась информация о том, что глава „Союзгос-цирка“ берет взятки с артистов практически за все — за утверждение номеров, за повышение квалификационного разряда и, конечно, за право выехать в заграничное турне в составе труппы.
Когда его брали, он был, конечно, подавлен — никак не ожидал, что его возьмут прямо в кабинете и сразу повезут на Петровку, 38. Во время обысков в квартире и на даче Колеватова оперативники изъяли ценные вещи, дорогую аппаратуру, дефицитную одежду и украшения на общую сумму два миллиона рублей. По тем временам солидные деньги. Чтобы вывести все с дачи, потребовалась грузовая машина».
Валентин Смирнитский, бывший зять Колеватова, часто бывавший у него дома, со знанием дела говорил: «Они не жили так роскошно, как некоторые подпольные миллионеры той поры. Ну да, он на посту директора „Союзгосцирка“ обзавелся новой квартирой. Но на работу ездил на служебной „Волге“, как все чиновники. По сегодняшним временам опись вещей, изъятых в доме Колеватова во время обыска, выглядит даже смешно».
* * *Режиссер Александр Калмыков рассказывал: «В прокуратуре в Столешниковом переулке, где велось следствие, я видел фотографию комнаты с изъятыми „ценностями“ — какие-то женские туфли, кожаный пиджак, причем я не могу сказать, что какой-то особо роскошной выделки…»
Но тогда, в 1980-е годы, даже кожаный пиджак считался предметом роскоши. В стране был дефицит всего, и это накладывало отпечаток на всех, диктовало свои правила жизни.
Когда зарубежные гастроли цирковых коллективов, во многом благодаря Колеватову, возобновились, артисты начали привозить Колеватову из поездок какие-то подарки. Так сказать, в знак благодарности за то, что пустили в поездку, и ты заработал гораздо больше, чем заработал бы в Советском Союзе. В общем, несли подарки, а Анатолий Андреевич не сопротивлялся — так было принято.
Из мемуаров Игоря Кио «Иллюзии без иллюзий»: «Колеватов принимал подарки от артистов, но принимал их, совершенно не делая из этого никакого секрета. Я помню, как в восьмидесятом году, когда ему исполнилось шестьдесят лет, празднование дня рождения происходило прямо у него в кабинете на Пушечной улице. Приходили директора цирков, артисты, все с подарками. Он их принимал, не считая, что в этом есть что-либо зазорное, а уж тем более противозаконное».
Как вспоминали следователи, во время обыска у себя дома Колеватов откровенно, ничего не скрывая, рассказывал оперативникам, кто и что ему подарил. По каждой вещи он честно давал показания: „Да, это вот эту вещь мне подарила вот такая-то, эту передал вот такой-то…“». Практически он признал все. Во время обысков Колеватов был абсолютно спокоен.
Он будто до последнего не верил, что с его связями и известностью вся эта история может закончиться для него реальным сроком.
* * *