Как стать леди

В знаменательный для Джейн Капп день в Полстри приехала ее мать. Для миссис Капп этот день тоже был торжественным. Она сошла с поезда на маленькой сельской станции, раскрасневшаяся от переполнявших ее чувств и от жары, поскольку надела свою лучшую шляпку и шелковую черную накидку. Почтенная женщина нашла глазами Джейн, стоявшую на платформе, и была поражена видом дочери. Когда миссис Капп провели к личному экипажу его светлости, а вокруг багажа услужливо засуетились начальник станции и молодой парень в ливрее, она постаралась вести себя сдержанно и скрыть волнение.

– Боже мой, Джейн! – воскликнула она, заняв свое место. – Боже мой, ты выглядишь так, словно родилась в этой семье.

Однако лишь после того, как ее представили домочадцам в столовой для прислуги, и после того, как она обустроилась в уютной комнате по соседству с комнатой Джейн, миссис Капп в полной мере осознала, что дочь занимает в доме прочное положение.

– Я решила ничего не сообщать, пока не увижусь с тобой, мама, – начала Джейн. – Я знаю, как ее светлость относится к пересудам. Будь я сама леди, мне бы тоже это не понравилось. И я понимаю, что ты примешь новость близко к сердцу. Когда доктор посоветовал ей подыскать опытную замужнюю женщину, чтобы та всегда была поблизости, она сказала: «Джейн, если твой дядя сможет обойтись без присутствия твоей мамы, я бы очень хотела пригласить ее к себе. Никогда не забуду, как она была добра ко мне на Мортимер-стрит».

Миссис Капп обмахнула лицо безупречно чистым носовым платком.

– Даже будь она королевой, то и тогда не стала бы для меня более священной. Точно так же и я более чем счастлива удостоиться подобной чести.

Джейн принялась распаковывать вещи матери. Она суетилась и вела себя немного нервно, затем наконец выпрямилась и сконфуженно призналась:

– Я рада, мама, что ты здесь. Как я благодарна тебе за твой приезд!

Миссис Капп перестала обмахиваться платком и уставилась на дочь, изменившись в лице. И неожиданно для себя задала вопрос полушепотом:

– Что, Джейн? Что такое?

Джейн подошла ближе.

– Не знаю, – ответила она так же тихо. – Возможно, это глупо, возможно, я беспокоюсь сверх меры, потому что слишком люблю ее. Но эта Амира… я только о ней и думаю.

– Та темнокожая женщина?

– Если я скажу хоть слово, или ты, и мы ошибемся, то как тогда мы будем себя чувствовать? Я изо всех сил стараюсь держать себя в руках и все же едва не кричу во сне. И если миледи узнает, это причинит ей боль. Но… – вдруг выпалила она, – но я так хочу, чтобы его светлость был здесь, и так не хочу, чтобы Осборны здесь оставались!

– Боже милостивый! – воскликнула миссис Капп. Секунду или две она смотрела перед собой в смятении, затем вытерла верхнюю губу.

Миссис Капп относилась к тем женщинам, которые найдут мелодраматический сюжет везде, где только возможно.

– Джейн! – еле слышно ахнула она. – Ты думаешь, они попытаются лишить ее жизни?

– Боже мой, нет! – сказала Джейн несколько возмущенно. – Люди, подобные им, не решатся на убийство. Однако я допускаю, что они могут попробовать каким-то образом ее напугать до смерти; с них вполне станется.

Некоторое время мать и дочь перешептывались. Джейн нервничала и иногда смахивала слезинку. Она опасалась совершить ошибку, которая, если ее случайно обнаружат, вызовет скандал и заставит миледи страдать.

– Что ж, самое главное, мы обе здесь, – подвела итог миссис Капп, когда их совещание завершилось, – а там, где творятся дела, за которыми нужно приглядывать, две пары глаз, рук и ушей намного лучше, чем одна.

Ее опыт в вопросах конспирации уступал познаниям Амиры, и потому не стоило удивляться, что наблюдения за служанкой были порой не слишком умело замаскированы; впрочем, если индианка и заметила за собой слежку, виду она не подала. Служанка выполняла свои обязанности безукоризненно, проблем не доставляла и демонстрировала к белой прислуге кроткое смирение, чем снискала себе немало похвал. Ее отношение к миссис Капп даже отличалось своего рода благоговейным почтением, которое, надо признать, смягчило добрую женщину и пробудило в ней желание быть беспристрастной и терпимой даже к женщине другого цвета кожи и чужестранке по рождению.

– Она все схватывает на лету и для темнокожей обладает довольно неплохими манерами, – заметила миссис Капп. – Я вот думаю, а слышала ли она когда-либо о нашем Создателе и будет ли приличным подарить ей Новый Завет в коричневой обложке, напечатанный крупным шрифтом?

Книга действительно была вручена Амире как подарок. Миссис Капп купила ее за шиллинг в маленькой деревенской лавке. Амира, чья темная душа была пропитана оккультными верованиями минувших веков, а ее боги стали богами еще в древнейшую эпоху, приняла толстый коричневый томик, опустив глаза и сделав реверанс. Зато своей госпоже она заявила:

– Вот что дала мне жирная старуха с выпученными глазами. Сказала, это книга о ее боге. У нее только один бог, и она желает, чтобы я ему поклонялась. Разве я малое дитя, чтобы поклоняться богу, который угоден ей? Она лишилась разума.