Как стать переводчиком?

В это время я увидел старого местного жителя, который выбирался из населенной зелеными змейками саванны на дорогу, одетый в старые потертые шорты, единственный предмет его одежды, и с босыми ногами. Неужели такая нищета, подумал я, ведь он подвергает себя неслыханному риску! Старик в потертых шортах шел нам навстречу, в нескольких шагах он остановился и приветствовал нас на одном из наречий страны. «Как он ходит почти голый по саванне, неужели не боится змей?» — обратился я к переводчику. Вот что ответил нам умный старик: «Спросите у нашего гостя, почему он не боится ходить по дороге, ездить на машине? Знает ли он, что только в нашем селении от машин, проносящихся по шоссе, гибнут ежегодно 4–5 человек? В то же время от укусов змей в саванне за последние годы у нас погибло только два человека. Змея тоже хочет жить. Она не ждет человека, а убегает от него. Только старая больная змея может не услышать шаги, и если вы наступите на нее, она вынуждена будет защищаться. Змея ничуть не страшнее безрассудного водителя». Мне понравился мудрый ответ жителя саванн, но ходить в Гане я продолжал лишь по дорогам.

Вечером, после первого трудового дня, утомленный жарой, я поспешил распластаться на постели, предварительно раскрыв окна в поисках прохлады. Спал я недолго. Проснулся от непрекращающегося зуда и от невероятного количества мелких летающих существ, которые наслаждались незащищенной кожей белого человека. Следующие ночи пришлось спать под противомоскитной сеткой и при закрытых окнах. От духоты спастись не удалось. Так рассеялась сказка о «Лазурном береге» в Африке.

Ночи под Аккрой я вспомнил несколько лет спустя на Байконуре, нашем космодроме, накануне прибытия де Гол–ля. Стояла еще большая жара, чем в Гане, где близость океана не позволяла ртутному столбику термометра переходить за отметку +33 °C, а в гостинице для космонавтов не было ни одного номера с кондиционером. Типичная ситуация в великой стране, совмещающей огромный научный и материальный потенциал крупнейшей ядерной державы с бытовыми условиями глухой африканской провинции.

Поскольку нашу работу в Гане превратить в курорт не удалось, я не очень протестовал, когда глава нашей делегации, в то время первый секретарь Татарского обкома КПСС, Ф. А. Табеев предложил мне отправиться с ним в Аккру на прием, который устраивал президент Ганы, известный африканский лидер Кваме Нкрума. Татарский руководитель, которого я сопровождал, оказался кандидатом наук и неплохим специалистом в экономике. От него я узнал много интересного о тех реформах, которые проводились на селе в Татарии и о небедной жизни, по словам Табеева, татарской деревни.