Как ты там?

К тому времени уже стало известно, что спящие могут планировать собственное пробуждение, как бы программируя себя на определённое время, связанное с природными циклами. Поэтому они договорились, что он будет ждать её в поселении в пяти километрах от пещеры с августа по октябрь 1992 года, а если она к этому времени не проснётся, то наймёт провожатых и отправиться к ней. Так они и простились.

Погружённая в сон, она встретила человека, который назвался ей Канва и стал её учителем, объяснив, как можно управлять своим телом и развивать концентрацию сознания даже во сне. Первое удавалось ей хорошо, но вот с концентрацией разума она не всегда справлялась, но Канва дал ей понять, что на практические занятия ей придётся потратить целые десятилетия и не во сне, а в реальном мире. Сам он всю жизнь лечил людей и теперь показывал Алле, как можно видеть по человеку его болезни, их зарождение, развитие, и на образах и примерах обучал её останавливать такие процессы.

Уже годы спустя, читая отрывки из ведических писаний, она узнала, что Канва – это известный индуистский «риши» – мудрец и провидец, но так и не поняла, как именно осуществлялось их общение; жив ли он, либо тоже спит или уже давно находится «по ту сторону».

Когда она проснулась, снова стоял сентябрь.

Алла покинула пещеру и очень удивилась, что папа не встретил её в условленном месте. Тогда она спустилась ещё ниже, в большую деревню, где пять лет назад располагалась база первой экспедиции. Местные пожилые женщины оказались добрыми, но какими-то загадочными – они только улыбались и до них было не достучаться, но Алла сама осваивалась с их молчаливого одобрения.

Только через две недели она обнаружила в яме для мусора газету на английском языке, и узнала новости времени своего пробуждения. Оказывается, СССР уже год как не существует, а в России начали проводить какие-то реформы, чтобы поставить её на рельсы капитализма, благодаря чему почти всё население страны, и так по преимуществу бедное, впало в депрессию. Теперь она поняла, почему папа за ней не приехал. Оставалось только выяснить, жив он или нет.

Алла постепенно спускалась всё ниже, в более людные места, но в тоже время, занималась изучением горных треков и уже через месяц после пробуждения нашла себе работу сначала помощницы, а затем уже и полноценного инструктора для туристов. Но дозвониться до отца, да и вообще, отыскать телефон с работающей международной связью она смогла только в декабре. Её папа, судя по голосу, уже давно жил в мире собственного прошлого, но новость о том, что у неё всё в порядке, сильно его взбодрила. Видимо, по этой причине он и не стал заканчивать жизнь самоубийством, как, собственно, и планировал.

К апрелю Алле удалось накопить на билет и, имея загранпаспорт уже не существующего государства, она отвела глаза пограничнику на контроле и прилетела в весеннюю Москву 1993 года. Пёстрая и чужая, она показалась ей пародией на Азию, зачем-то устроенную в более холодных широтах, поэтому так и не смогла понять восторги своих бывших друзей, которые утверждали, что «скоро мы будем жить, как в Европе».

По ощущениям самой Аллы выходило, будто на одну декорацию наложили другую, абсолютно не сочетаемую и осознать, что за четыре года всё так изменилось, поначалу оказалось непросто. Особенно её тревожили сами люди, что негласно разделились на хищников и жертв, где многие жертвы сами притворяются хищниками.

Однако за искажёнными лицами и нелепой рекламой всё ещё проступал вполне реальный силуэт её любимого города, но она уже знала – существовать ему осталось недолго, и ставший мэром одутловатый дядя в смешной старомодной кепочке скоро полностью его уничтожит. Она видела новый силуэт любимых улиц и домов – каким он будет лет через двадцать – и он её ужасал.

Поэтому, напрактиковавшись в общении с европейцами, Алла без труда сдала экзамены в Мориса Терезы и, став отличницей, сразу заинтересовалась программами обмена студентов. Оставаться здесь ей не хотелось и, после горного климата и бескрайних пейзажей, просто не хватало воздуха. В 1995 году она на год уезжала в Чехию, затем стажировалась во Франции и Испании, и везде искала следы древней европейской магии, а так же того, кто сможет дальше учить её управлять собственным даром.

Однако она так никого и не встретила. Кроме одной пожилой женщины, переехавшей из города, где когда-то блистала в качестве театральной актрисы, встречать старость в нормандскую деревню на берегу залива Сен-Мало. Она являлась последней ведуньей древнего европейского рода, которому суждено было на ней оборваться – всех её близких истребили во время двух последних европейских войн, а сама она давно растеряла большую часть своих способностей. Женщина сказала – если хочешь научиться управлять своими силами, то тебе надо снова вернуться в Азию.