Как уехать в Дубай и остаться там. Невымышленные истории иностранки в ОАЭ

Каждый четверг мы сдавали номер в печать. Как правило, все было готово к обеду. Ник, наш директор, по совместительству хозяин других дубайских автомобильных, спортивных и бизнес-журналов, приходил только к вечеру, скептически смотрел на верстку и недовольно говорил: «Замените эту новость. И эту фотографию, и интервью!» Приходилось все переделывать с невероятной скоростью, чтобы Том успел отвезти результаты нашего труда в типографию.

Ника называли миллионером, потому что, кроме журналов, у него были еще и пара-тройка эксклюзивных спортивных машин. Разбогател он благодаря своему первому автомобильному изданию, в котором печатались объявления о купле-продаже автомобилей в Эмиратах. Рекламные агенты Ника знали всех автомаклеров на Ближнем Востоке. Большую часть рабочего времени они проводили на базарах и в автосалонах, уговаривая хозяев дать рекламу в журнале. У них отлично получалось.

Кроме Ника, был у нас еще один директор – Тоби. Ник и Тоби вдвоем скинулись на наш журнал, а идею подсмотрели в Лондоне. Там концепт районных изданий пользуется большим успехом. Но Тоби на самом деле звали вовсе не Тоби… Его настоящее имя и вообще существование было для нас тайной за семью печатями. По словам Тома, второй директор не хотел выдавать своего имени, так как параллельно работал в другой компании. В целях конспирации «Тоби» никогда не заходил к нам в офис и предпочитал встречаться с Томом и Ником по поводу журнала за пределами здания.

Когда Тому звонил мистический директор № 2, он поворачивался ко мне и Лави, рисовал в воздухе кавычки и шептал, улыбаясь: «Тоби-и-и…» Поначалу мы считали, что у Тома раздвоение личности, но через пару месяцев выяснилось, что мифический директор существует. «Тоби» оказался адвокатом Стивеном из соседнего офиса. А я-то недоумевала, почему этот пухленький блондин так пристально смотрит на меня, когда мы встречаемся в коридоре!

Том

Наш главный редактор Том – личность неординарная. Когда мы познакомились, ему было 50, правда, казалось, что он значительно старше. Том ходил с большим портфелем и нежно ставил его у своего стола. Портфель был коричневый, потертый, но, очевидно, дорогой. А еще у Тома был пиджак – тоже коричневый, брендовый, как и портфельчик, но изрядно потрепанный жизнью. В офисе поговаривали, что пиджаку лет не меньше, чем самому Тому. Брюки, как и пиджак, Том носил одни и те же: они – вы угадали – были коричневыми и, казалось, сохранились в его гардеробе с тридцатых годов прошлого века. Подпоясывал он их тоже по моде Великой депрессии: высоко, почти у самой груди.

Туфли Тома заслуживают отдельного описания. Они были того же оттенка, что пиджак, брюки и портфель, – коричневые. Когда Том ходил, по всему офису разносилось хлюпанье. Мы узнавали «милого» по походке, когда он только приближался ко входу в офис.

Несмотря на то что Том всем своим видом напоминал американца начала века, он был самым настоящим англичанином. Его прадед воевал в Первой мировой войне и даже заслужил орден от английской королевы. Мой главный редактор напоминал умилявших меня английских старичков в Dubai Duty Free – на редкость вежливых и интеллигентных, улыбавшихся всеми своими морщинками. Том, ко всему прочему, был ужасно обходительным. Когда мы ездили с ним на съемки, он спешил первым выйти из машины и открывал мне дверь. Что бы ни случилось, с его лица не сходила улыбка. Даже когда его сняли с должности и урезали зарплату вдвое, он сохранил ту же оптимистичную мину.

Том любил вмешиваться в чужие беседы и никогда не проходил мимо, не вставив слова. Мы с подругой прятались от него за кофемашиной на кухне, обмениваясь сплетнями, но даже там он находил нас и встревал в разговор. Близорукий, Том смотрел на нас с хитрым прищуром. Нам становилось неловко, и мы ретировались.

Том знал все. И это не шутка – он на самом деле был ходячей энциклопедией и, как его портфель, пиджак и туфли, хранил множество интересных историй обо всем на свете. Как-то в Лондоне Том потерял работу. Ему было нечем заняться, и он каждый день ходил в научные музеи и занимался в библиотеках. Теперь при любом удобном случае наш эрудированный главный редактор делился со всеми своими знаниями.

Но самым интересным было то, как он писал статьи в журнал. Когда у него не было сколько-нибудь завалящей новости, он брал карту Дубая, наугад выбирал перекресток и писал, что за последнее время количество происшествий на данном участке дороги увеличилось на X процентов. Цифры Том выдумывал сам, как и комментарии дорожной полиции. Он любил упоминать в тексте источники новостей, но при этом ни разу не звонил им.