Как уехать в Дубай и остаться там. Невымышленные истории иностранки в ОАЭ

Том был влюблен в Дубай. На вопрос о возвращении в Лондон всегда отвечал: «Мой дом здесь…» Грустно, что в 65 он должен будет покинуть страну – повторюсь, власти ОАЭ не продлевают визу тем, кто старше этого возраста. Лави полагала, что Том испытывает любовь к Дубаю неспроста. Возможно, он совершил серьезное преступление в Англии (может быть, убил жену-актрису?) и скрывается от правосудия. Я, кстати, не исключала такой вероятности.

У интеллигентного Тома порой случались совершенно безобразные истерики. К примеру, однажды он вышел из себя, когда нам поменяли лампу не на ту, которую он хотел. В другой раз Том впал в ярость, не найдя шариковую ручку на своем столе. Но сильнее всего главный редактор раздражался, подгоняя нас, чтобы мы писали статьи быстрее.

А еще у Тома были странные правила, которым он следовал с английским постоянством. К примеру, он парковал свой спортивный Porsche в одном и том же месте на многоуровневой парковке через дорогу от нашего здания. Если его место на втором этаже было кем-то занято, парковался в аккурат над ним на третьем. Если и там стоял чей-то автомобиль – то в том же месте на четвертом. Или на пятом. При этом по соседству с «его» местом парковка была свободна… Как-то Лави возвращалась с задания вместе с Томом, и тот лихорадочно искал свое место на каждом этаже. По закону подлости все они были заняты. Том жутко нервничал, не переставая улыбаться странной улыбкой, и наконец, на счастье взволнованной Лави, на самой крыше парковки нашел свободное место. Моя коллега заключила про себя: «Параноик и, вполне возможно, маньяк…»

Когда я увольнялась из журнала, Лави сказала по секрету, что Том расстроился и признался толстяку Гарри, что был в меня влюблен. Хотя эту, как и другие свои истории, он наверняка тоже сочинил. Сейчас Том работает в новой компании, несомненно, рассказывает коллегам свои байки, излучает оптимизм, паркуется на одном и том же месте, восторженно говорит, потирая руки, «Оки-доки» и стучит иногда ручкой по столу…

No Way! – или Чего нельзя делать в эмиратских журналах

Работать под началом иностранцев непросто, а под началом иностранцев в Эмиратах – тяжелее вдвойне. Приходится балансировать между разными менталитетами, законами страны и пожеланиями многочисленных боссов. У нас в журнале были свои табу, некоторые из которых, правда, оказались плодом воображения главного редактора.

Но об этом мы узнали только после увольнения Тома.

Итак, в нашем издании было запрещено:

Указывать на недоработки муниципальных служб, вроде остановок с отключенными кондиционерами или разбитых дорог.

Упоминать слова «алкоголь», «водка», «виски», «скотч», «пиво». В итоге вино у нас называлось grapes («виноград»), шампанское – bubbly («пузырьки»), а что-нибудь покрепче – booze («спиртное»). Эти слова используются во многих дубайских журналах. Помню, как написала об открытии магазина одежды Scotch and Soda. Том велел заменить статью, чтобы не вызывать у читателей двойственные ассоциации. На деле достаточно зайти в любой бар или прийти к нашим друзьям домой в четверг, чтобы увидеть, что дубайские резиденты прекрасно знакомы со словосочетаниями «водка – клюквенный сок» или «виски – кола».

Рассказывать об ужасах, творящихся в рабочих поселениях (labor camps). Как-то мы с Лави обнаружили кладбище безымянных рабочих, которые, как нам объяснил смотритель, умерли из-за антисанитарии в перенаселенных комнатах. Написать об этом мы не могли.

Вызывать у читателей сексуальные ассоциации. Фотографии к обложкам мы покупали в фотобанках. Выбор изображения для каждого выпуска занимал не один час. Если у красивой девушки были открытые плечи и помада на губах, Том отвергал фотографию со словами: «No, too sexy». У сексуального мужчины все-таки был шанс (может быть, мы были правы насчет ориентации нашего шефа). Если мужчина/женщина были черными, их мы тоже отвергали. «Too black», – говорил Том. Как-то выбирали баскетболиста с мячом в прыжке. Это заняло несколько часов, потому что почти все модели, предложенные на сайте, белокожими не были. Том считал, что, когда читатель видит обложку с черным лицом, он не хочет читать журнал. И это несмотря на то, что арабы сами достаточно смуглый народ.

Если женщина в кадре поднимала ногу, будучи в спортивных штанах, это тоже казалось Тому слишком сексуальным. Мальчик в шортах нам подходил, девочка – нет. Если оба были в трусах, не подходил никто. Фотографии моделей, позирующих спиной, мы отвергали. Если в кадре демонстрировались стопы – это тоже было слишком для нашего журнала… «Неуважение!» – выносил вердикт Том. Собачки, кошечки и другие четвероногие уплывали мимо. Арабы, по словам нашего главного редактора, животных на обложке не любят…