Как украсть короля? История Уоллис Симпсон

Уоллис начала вращаться в высшем свете и, несмотря на свой статус, позволяла себе флиртовать с самыми завидными холостяками закрытого клуба дипломатического корпуса. В их числе были посол Италии, первый секретарь посольства Франции, советник испанского посольства, вскоре получивший должность посла, третий секретарь британского посольства, получивший повышение до министра дел Содружества, и другие. Разумеется, все это вскружило Уоллис голову, и она с отвращением вспоминала жизнь в Коронадо, где, сидя взаперти, с затаенным дыханием прислушивалась к шагам за дверью.

Вечеринки затягивались далеко за полночь, и Уоллис нередко возвращалась домой уже под утро. Неизвестно, был ли тогда у нее роман с кем-то или нет, но то, что она, будучи замужней женщиной, позволяла себе слишком много, ни для кого не было тайной. Впрочем, неизвестно и то, насколько скромна была Уоллис еще в старшей школе, когда заводила романы с богатыми отпрысками, и насколько была целомудренна, когда выходила замуж. Если она многое позволяла себе еще до Уинфильда, почему бы и сейчас не развлечься, пока муж служит на другом конце света? Разумеется, в мемуарах она не стала бы себя компрометировать, вынося на публику интимные подробности собственной жизни. Но, зная ее характер и фривольность поведения, нетрудно предположить, что она была далеко не столь несчастной и скромной во времена своей молодости, какой старается себя представить своим читателям.

8. Уоллис едет в Китай

Попробовав вкус другой жизни, Уоллис нарисовала себе портрет безупречного мужчины, с которым хотела бы построить идеальную семью: он должен был быть молод, красив, высок, обеспечен, иметь одну из престижных профессий, такую как дипломат или владелец крупной компании; ее мужчина будет любить людей, легко находить с ними общий язык, а ее, Уоллис, он будет буквально боготворить. Ее мужем должен стать мужчина, который позволит своей жизни слиться воедино с жизнью своей жены, будет готов разделить с ней радость и горе, всегда будет рядом, заботиться о ней, а она, в свою очередь, станет частью его жизни и будет помогать ему с делами. Разве не об этом она мечтала после окончания школы? Особенно примечательно то, что ей важна была именно престижность профессии избранников, а летчиков она тогда идентифицировала как очень престижных женихов.

Все снова повторялось, ведь, говоря о своем идеальном мужчине, она ни словом не обмолвилась о любви. Главное, чтобы он ввел ее в свой круг и был выдающимся. Не упоминается также и о том, какой сама Уоллис должна быть рядом с ним – любящей и заботливой? Отнюдь. Ей вновь все должны были подать на блюдечке. Стоило ли ей утруждаться, если сейчас она и так могла менять мужчин, оставаясь независимой и нераскрытой? Впрочем, в то время женщины предъявляли к мужчинам примерно такие же требования, что и всегда. Как и во времена юной Уоллис, женщины хотят всего и сразу – богатого мужа с хорошей машиной, большим домом в одной из экзотических стран и счетом в швейцарском банке с огромной суммой денег; хотели обеспеченную, полную развлечений, красивую жизнь. Но где эти избалованные женщины или девушки, когда мужчинам действительно нужна их поддержка?

Уоллис решила не искать сложных путей и начать подыскивать себе пассию еще до развода.

Он был высоким, худым, темноволосым, умным, амбициозным, харизматичным, опытным во всех смыслах слова тридцатипятилетним дипломатом из Аргентины – достойным со всех точек зрения, по мнению Уоллис. Она намеренно скрывает его имя в мемуарах, но доподлинно известно, что это был Филиппе де Эспил (1887–1972), человек, яро поддерживавший фашистский режим Муссолини. К слову, ее муж Уинфильд также питал сильные симпатии к фашистской Италии, за что в 1936 году получил медаль от дуче. Филиппе многое рассказал Уоллис о фашистах, и это была ее первая осознанная симпатия к этой идеологии.

Но открыто встречаться с Филиппе Уоллис не могла – либо ей нужно было сначала развестись, либо вернуться к Уинфильду и забыть обо всем. И то, и другое сначала казалось ей катастрофичным.

Вскоре обнаружилось, что посол не отличался верностью, что он быстро нашел Уоллис замену. Она пришла в неописуемую ярость и расцарапала ногтями его щеки до крови – “…он променял меня на какую-то смазливую пустышку!”.

Но тут, как в сказке, перед Уоллис предстала крестная-фея в лице Корин Мастин – женщины, в доме которой Уоллис познакомилась с офицером Спенсером. Она была недавно овдовевшей – Генри Мастин умер летом 1923 года. Тетя предложила Уоллис развеяться и съездить в Париж, забыть о проблемах и окунуться в незнакомую ей пока жизнь европейского высшего общества. Конечно, она обрадовалась, но вот незадача – Уинфильд высылал ей по двести двадцать пять долларов в месяц, которых вполне хватало на жизнь в Вашингтоне, однако для поездки в Европу было очевидно недостаточно. Уоллис не стала отказываться от поездки из-за такого пустяка – есть же богатые родственники.