Как управлять поместьем: пособие для попаданки (СИ)

В его голосе — ненависть, которую мы с Нюрой вполне можем понять. Но я теперь, когда маркиза уже нет, кажется, могу говорить о нём почти спокойно.

— Что он от вас хотел, Анна Николаевна?

Ее лицо искажается судорогой.

— Он хотел, чтобы я стала его женой.

53. Рассказ Анны Николаевны

Я почти представляю себе эту сцену: темный маг и его жертва — напуганная, ничего не понимающая и оттого кажущаяся легкой добычей.

— Он хотел этого еще там, в девятнадцатом веке. Но я слишком хорошо понимала, какой он страшный человек! Он был замешан в пропаже моей подруги, и я знала, что должна держаться от него подальше. Но здесь это было невозможно! Он сказал, что переместил меня на сто шестьдесят лет вперед. Сначала я не поверила ему. Но он показал мне то, что меня убедило — телевизор, телефон, электрический чайник. Тогда я еще не знала, как это всё называется, но была сражена. Впрочем, сперва я еще цеплялась за соломинку — ведь он был магом, а значит, мог показывать такие фокусы. Но потом он вывел меня на улицу — там всё было другим! И на мне была не моя одежда! — она будто снова переживала всё это, и Павел опять сжал ее руку своей. — Он сказал, что поменял нас местами — меня и вас. И что если кто-то узнает, что я — не настоящая Анна Александровна, то я окажусь в тюрьме. Он предложил мне уехать вместе с ним. Сказал, что сделает мне фальшивые документы и ото всех защитит. Но он не смог бы защитить меня от себя самого!

— Вы — молодец! — говорю я — и это искренне. — Вы сумели ему противостоять!

Я еще не знаю, что у них случилось, но я вижу, что она — справилась, она смогла. И справилась не только с Паулуччи, но и с тем, что ее теперь окружает. В ней уже нет ничего от барышни девятнадцатого века. Стильная прическа, смуглая от загара кожа, красивый маникюр на руках.

— Это получилось не сразу. И без Паши я бы не справилась. Когда мы вернулись в дом, маркиз стал расстегивать мое платье. Я вырвалась и закричала. А Павел…

— А я тогда как раз поднимался на крыльцо, — хмуро продолжил Лагунов. — Шел извиниться за то, что не помог тебе на собрании. Хотел хоть как-то поддержать. А тут это — его сиятельство! Ну, я и врезал ему по морде. А потом уже только разобрал, что кричала не ты, а Анна Николаевна.

— Он меня сначала за умалишенную принял, — теперь Данилова уже улыбается. — Да и любой бы принял. Разве можно поверить в такой рассказ?

— Ага! — уголки Пашкиных губ тоже устремляются вверх. — Ты тогда плакала и всё спрашивала, какой сейчас год.

— И всё-таки ты поверил! — восхищаюсь я.

Сейчас это уже другой Лагунов — не такой, каким я его знала прежде. И эта перемена ему ужасно идет.

— А захотелось почему-то поверить, — словно сам себе удивляясь, говорит он. — Хотя я долго еще к Нюре присматривался. Но ее так пугало всё, что для нас было обычным, повседневным, что сыграть такое было невозможно.

— А Паулуччи? — напоминаю я. — Неужели он так просто отступил?

— Конечно, нет, — качает головой графиня. — Он вернулся на следующий же день — снова угрожал. Говорил, что заявит на меня в полицию или снова переместит во времени — только не домой, а куда-нибудь дальше. Но почему-то не переместил.

Сначала мне тоже кажется это странным. А потом я догадываюсь, почему он оказался на это не способен — вряд ли у него было два сапфировых колье. А отыскать новый достаточно крупный сапфир было непросто даже для настоящего мага. Представляю, как он жалел, что отдал мне это колье!

— А в полицию он Нюру сдать не мог, — добавляет Пашка. — Не хотел привлекать к себе внимание. Так и крутился рядом всё это время.

— А Паша меня одну уже не оставлял, — почти с гордостью говорит Данилова. — Он и работу из-за меня бросил.

Лагунов смущается:

— Да ладно, я всё равно не смог бы больше там работать.

— Ты ушел из «Даниловского молока»? — ахаю я. — А как у них дела? Что новый директор?

Это не самое главное, что я хочу узнать, но вопросы сами срываются с губ.

А Пашка усмехается:

— Да я уже опять туда вернулся. Не поверишь — как раз директором. На прежнего-то, того, который вместо тебя пришел, уголовное дело завели — они тут с Екимовым таких дел наворотили, что уже не отвертятся. Народ-то, что против тебя голосовал, быстро одумался — как только у самой реки участки под коттеджи отводить стали. Хорошо хоть построить там ничего не успели. Теперь-то суд уже признал все сделки незаконными. А дорогу этим летом мы и сами заасфальтировали — безо всяких сторонних инвесторов. Люди-то тебя хотели просить вернуться, но только тебя уже в Даниловке не было.

— Так, подождите, а Анна Николаевна здесь под моим именем жила? И что, никто не заметил, что она — это не я?

Мне кажется это невероятным. Ладно, там, в девятнадцатом веке никто в Даниловке не знал настоящую графиню. Но те, рядом с кем я жила больше двадцати лет, вряд ли могли бы ошибиться.