Как управлять рабами

Однако эти тексты написаны для представителей высшего класса, и более вероятно, что персонажи внутри них являются литературной условностью, используемой, чтобы сделать акцент на неудовлетворительном управлении со стороны определенных коррумпированных чиновников и императоров. Тем не менее «бандитские истории» затрагивают действительно популярные темы несправедливости, бедности и коррупции, стремясь оказать давление на плохих правителей. Такие истории – это плевок в лицо правительству, которое устанавливает моральные и социальные нормы, но не в состоянии обеспечить возможность их выполнения. Некоторые акты сопротивления рабов можно рассматривать как своего рода технику переговоров между рабами и их хозяевами. Пытаясь понять, что же сойдет им с рук безнаказанно, рабы стремились расширить границы дозволенного. Повышенная боязливость могла быть полезной тактикой для раба, поскольку уберегала его от опасных ситуаций. Еще одна уловка – взывать к доброте хозяина, если он таковою наделен. Сенека упоминает, что одним из раздражающих факторов во владении рабами для него было то, что приходится иметь дело с людьми, которые поминутно ударяются в слезы (Сенека. О спокойствии души, 8.8). Эти слезы могут быть действительным выражением тяжких переживаний – либо просто тактикой, позволяющей избежать неприятного задания или наказания. Владельцы часто отрицали человеческую природу своих рабов, рассматривая их скорее как животных. Разражаясь слезами, рабы могли пытаться повернуть этот процесс вспять, показать, что они – тоже люди, что нельзя с ними обращаться жестоко. Вероятно, эта тактика подходила только домашним рабам, которые имели возможность напрямую обратиться к хозяину.

Сплетни и болтовня также были для рабов способом попытаться изменить поведение их хозяев. Сплетничая, они доводили сведения о скверном обращении с ними хозяина до более широкой аудитории. Тем самым они наносили удар по репутации хозяина, представляя его как дурного человека. Совет, данный Цицерону во время предвыборной агитации, показывает: сплетни часто исходят из домашних хозяйств. Это говорит о том, что в преддверии выборов даже с рабами следует обращаться более разумно. Истории о ловкачах, вроде приведенных в «Жизнеописании Эзопа», позволяли угнетенным и бесправным людям насладиться ситуацией, где маленький человек выигрывает, хотя и временно. Главный герой был умным проказником и бузотером, переворачивавшим с ног на голову мир, где властвует хозяин. Такое символическое выравнивание, сглаживание различий (между рабом и хозяином) представляется своего рода психологическим реваншем, который сам по себе вроде как увеличивает полномочия угнетенного человека. Давало ли что-нибудь рабам такое пассивное сопротивление, сказать трудно.

Описание первого восстания рабов в Сицилии (135–132 гг. до н. э.) см: Диодор Сицилийский, 34.2. Описание восстания Спартака дано у Плутарха («Жизнь Красса») и Аппиана («Гражданские войны», 1.14). Историю терактов в Риме в поддержку Ганнибала можно найти здесь: Ливий, 26.27. Убийство Ларция Македона описано у Плиния Младшего (Письма, 3.14). Булла Феликс найден у Диона Кассия, 77.10.

Глава IX Освобождение рабов

Многие рабы жаждут свободы. Несмотря на тот факт, что они не имеют никакой социальной ценности (являясь просто собственностью другого человека – хозяина), они чувствуют себя униженными и заслуживающими лучшего обращения. И хотя в моральном плане им, как правило, грош цена, они считают, что заслуживают того, чтобы быть свободными. Многие из них, похоже, смутно чувствуют какую-то несправедливость своего положения: с чего это вдруг они должны быть рабами? Даже при том, что моральные и правовые аргументы, которые им приводят, вески и неопровержимы…

Такие рабы знают, что они будут освобождены, если это принесет выгоду их владельцу. Освобождение – та самая «морковка», при помощи которой можно заставить раба трудиться усердно и честно. Это одновременно и палка, которой его можно наказать, если он так или иначе не оправдывает ваших надежд. Надежда помогает переносить любые страдания. Безнадежность же может подтолкнуть к отчаянным мерам.