Как устроен мир на самом деле. Наше прошлое, настоящее и будущее глазами ученого

Пастбищные животные производят в три раза больше навоза, чем млекопитающие и птицы, откармливаемые в помещениях: по оценке FAO, в отходах их жизнедеятельности за год содержится около 90 мегатонн азота, но использовать этот источник азота практически нереально[141]. Собрать мочу и навоз животных можно лишь на крошечной части из сотен миллионов гектаров пастбищ, где пасутся коровы, овцы и козы. Сбор, доставка в пункты обработки, а затем на поля — все это не имеет экономического смысла. Более того, потери азота в этом процессе еще больше сократят и так небольшое его содержание в отходах жизнедеятельности животных, прежде чем они попадут на поля[142].

Еще один вариант — выращивать больше бобовых культур, чтобы получить 50–60 мегатонн азота в год вместо 30 мегатонн в настоящее время, но это возможно лишь ценой увеличения затрат. Выращивание большего количества запашных культур, таких как люцерна и клевер, повысит содержание азота в почве, но при этом мы не сможем собирать с одного поля два урожая в год, что очень важно для растущего населения стран с низкими доходами[143]. Расширение посевов зернобобовых культур (бобы, фасоль, горох) уменьшит общий объем сельскохозяйственной продукции, потому что их урожайность гораздо ниже, чем у зерновых, — совершенно очевидно, что уменьшится и количество людей, которых способна прокормить единица обрабатываемой земли[144]. Более того, после соевых бобов в почве остается обычно 40–50 килограммов азота на гектар — меньше, чем сегодня вносят с помощью азотных удобрений: 75 кг/га — для пшеницы и 150 кг/га — для кукурузы.

Еще один очевидный недостаток чередования зерновых и бобовых заключается в том, что в холодном климате, где можно собрать только один урожай в год, выращивание люцерны или клевера не позволит ежегодно выращивать продовольственные культуры, а в регионах с более теплым климатом, где возможны два урожая в год, частота сбора урожая продовольственных культур снизится[145]. Это реализуемый сценарий в странах с небольшим населением и достаточным количеством сельскохозяйственных земель, но он неизбежно приведет к снижению производства продуктов питания в регионах, где собирают по два урожая в год, в том числе на значительной части Европы и на Великой Китайской равнине, где выращивают больше половины китайского зерна.

В настоящее время два урожая в год выращивают на более чем трети обрабатываемых земель в Китае, а на юге страны таким способом получают более трети риса[146]. Поэтому без этого интенсивного земледелия, требующего также рекордного количества азотных удобрений, страна просто не сможет прокормить 1,4 миллиарда человек своего населения. Даже при традиционном китайском земледелии, известном высокой степенью использования органических отходов и сложным чередованием культур, в большинстве регионов с интенсивным сельским хозяйством фермеры не могут обеспечить уровень азота больше 120–150 кг/га, что требует невероятных усилий, поскольку сбор и внесение в почву навоза (как уже отмечалось выше) — это чрезвычайно трудоемкая работа.

Такие фермы способны содержать на чисто вегетарианской диете 10–11 человек на гектар. Самые передовые китайские хозяйства, собирающие по два урожая в год и использующие синтетические удобрения с содержанием азота более 400 кг/га, способны прокормить 20–22 человека на гектар, причем рацион этих людей будет включать 40 % животных и 60 % растительных белков[147]. В мировом масштабе сельское хозяйство, основанное на трудоемком использовании органических расходов и чередовании культур, способно обеспечить продуктами питания, причем преимущественно растительного происхождения, 3 миллиарда человек, но никак не 8 миллиардов, привыкших к смешанному рациону. В настоящее время синтетические удобрения дают в два раза больше азота, чем все остатки сельскохозяйственного производства и навоз (а с учетом высоких потерь при внесении органических удобрений, почти в три раза больше!).

Обойтись меньшим — или вообще отказаться

Но все это не означает невозможность серьезных перемен в зависимости производства продуктов питания от ископаемого топлива. Самый очевидный способ снизить потребность в растительной и животной пище — а следовательно, и в энергии — это уменьшение потерь. Во многих странах с низкими доходами неправильное хранение урожая (плохая защита зерновых и корнеплодов от грызунов, насекомых и грибков), а также отсутствие холодильников (в результате быстрее портятся молочные продукты, рыба и мясо) приводят к огромным потерям еще до того, как товары попадают на рынок. В богатых странах цепочки поставок пищевых продуктов длиннее, и на каждом этапе неизбежны потери.