Как узнать всё, что нужно, задавая правильные вопросы

Фаучи встретил меня перед своим просторным офисом через несколько минут после семи вечера. Прямо перед этим он завершил уже не первую за день работу — за столом доктор был с шести утра. Он всегда имел репутацию трудоголика, человека, который никогда не отдыхает. Невысокий и подтянутый мужчина за шестьдесят, который так и не избавился от бруклинского акцента, Фаучи до сих пор бегает марафоны и работает не покладая рук. Его кабинеты завалены книгами и журналами; на стенах — целая галерея его жизни: фотографии с пациентами, президентами, врачами и учеными всего мира, вехи его борьбы со смертельными заболеваниями — СПИДом, атипичной пневмонией, малярией, вирусами Эбола и Зика.

Фаучи с особенной гордостью показывал одну фотографию, сделанную примерно в 1989 г. На ней Энтони сидит с президентом Джорджем Бушем-старшим и его женой в окружении ученых и пациентов со СПИДом. Президент Буш только что одобрил значительное увеличение финансирования исследований СПИДа, за которое боролся Фаучи. Это стало огромным шагом вперед по сравнению с той ситуацией, которая сложилась при предшественнике Буша — Рональде Рейгане. Полученные средства помогли завершить исследования, в которых были найдены эффективные средства борьбы с болезнью и произошло несколько важнейших прорывов. Однако для этого потребовалось много лет страданий, споров и тяжелой работы ученых.

Таинственный убийца

Я впервые встретился с Фаучи лично в начале 1980-х, когда он проводил брифинг о загадочном заболевании, которое поражало, как тогда казалось, в основном мужчин-геев. У болезни еще даже не было названия. Я тогда работал корреспондентом в Белом доме и знал, что президент Рейган не желает даже обсуждать это. У него и его жены Нэнси было много старых друзей-геев еще со времен их жизни в Калифорнии. Актер Рок Хадсон, ставший первой жертвой этого заболевания среди звезд первой величины, присутствовал на государственном обеде, который давали Рейганы, всего за три недели до того, как ему был поставлен диагноз. Но при этом сама тема болезни из-за ее связи с гомосексуализмом в то время оставалась табу для политиков.

Фаучи всегда был тем, кто задает вопросы и ищет ответы. Как и другие ученые и исследователи, он, видя проблему — в данном случае болезнь, увлекается ею и превращает ее в исследовательскую задачу, основанную так или иначе на главном вопросе вселенной:

Что здесь происходит?

Еще в медицинском институте Фаучи специализировался на иммунной системе. Получив подготовку в области иммунологии и инфекционных заболеваний, он погрузился в изучение вопроса о том, почему иммунная система человека иногда атакует клетки организма, лишая его способности бороться с болезнями и инфекциями. В начале своей карьеры, будучи молодым научным сотрудником в Национальном институте здоровья (НИЗ), Фаучи исследовал аутоиммунное заболевание под названием гранулематоз Вегенера. При этом заболевании воспаляются кровеносные сосуды в легких, почках и верхних дыхательных путях человека. Его симптомами являются носовые кровотечения, боль в носовых пазухах, язвы на коже и лихорадка.

Двумя этажами выше рабочего места Фаучи располагалась лаборатория, в которой изучали болезнь Ходжкина. Молодой ученый регулярно встречал своих коллег-онкологов в коридорах или в столовой. Они сравнивали свои наблюдения, обменивались замечаниями и рассказывали истории, как всегда делают врачи. Одна вещь, о которой упоминали коллеги, особенно привлекла внимание Фаучи. Пациенты, больные раком, после химиотерапии становились особенно восприимчивы к инфекционным заболеваниям. Создавалось впечатление, что химиотерапия подавляла не только рост опухолей, но и иммунную систему человека. И Фаучи задумался:

Можно ли отключить иммунную систему пациента, не убив его, чтобы вылечить заболевание?

Он предположил, что, подобрав точную малую дозировку противораковых препаратов, можно подавить аномальное действие иммунной системы у пациентов с гранулематозом Вегенера. Он знал, что это заболевание неизлечимо — до сих пор не было найдено никакого эффективного средства от него. Врачи пытались применять преднизон и другие кортикостероиды, но у пациентов значительно возрастала уязвимость перед бактериальными и вирусными инфекциями.

Чтобы проверить гипотезу Фаучи, его исследовательская команда начала проводить эксперименты с низкими дозировками препаратов для химиотерапии. Ученые провели клинические испытания и сравнили действие новых лекарств с плацебо. Далее они наблюдали за пациентами в течение многих месяцев и фиксировали их состояние здоровья и прогресс с учетом возраста и условий жизни.

«К огромной моей радости и, полагаю, благодаря некоторой удаче, — рассказывал мне Фаучи, — выбранные нами лекарства оказались именно тем, что нужно». Кроме того, выяснилось, что они эффективны и в лечении других аутоиммунных заболеваний, и о Фаучи заговорили. Казалось, его ждет головокружительная карьера в иммунологии. Но потом случилось нечто непредвиденное, кардинально изменившее жизнь Фаучи.