Как узнать всё, что нужно, задавая правильные вопросы

В жизни мамы было мало покоя. Она долго боролась с «системой», как она говорила, за образование и независимость для Лоры. Она всегда гордилась своими детьми, но всегда находила повод для критики. Но как бы порой с ней ни бывало трудно, она оставалась на редкость умной, деятельной и порой невероятно смешной. Она могла высказать человеку все, что о нем думает, с вульгарной прямотой, заставлявшей нас морщиться. «Говнюк!» — кричала она едущему впереди водителю, который замешкался на повороте. «Идиот!» — заявляла она фармацевту, который неправильно заполнил рецепт.

У нас с матерью тоже бывали ссоры. Но мы также могли подолгу сидеть и разговаривать с ней о мире и человеческой природе. У нее обо всем имелось свое мнение. Младшая из моих сестер, Джули, и я провели с ней последние часы. Примерно в 2:30 ночи медсестра хосписа вошла и немного повернула ее в постели. Мама открыла глаза и проговорила: «Покой». Это было ее последнее слово.

Спустя пару дней я вернулся в хоспис, чтобы поблагодарить его сотрудников, и спросил соцработника, много ли людей, завершая свой жизненный путь, говорят с кем-нибудь из близких об отношениях с этим человеком, об итогах своей жизни? Спрашивают ли они об усвоенных уроках, раскаиваются в чем-то или с гордостью говорят о свершенном?

«Немногие, — ответила она. — Немногие».

Раввин

Прошло немного времени после смерти матери, и — это было просто совпадение — Ассоциация хосписов Америки попросила меня поучаствовать в создании видео для курса повышения квалификации своих работников. Я согласился, не раздумывая. Мне нужно было взять интервью у медицинских работников, сотрудников хосписов, врачей, соцработников и служителей церкви и расспросить их о новых исследованиях и наилучших методиках. Они делились своим опытом и своими историями.

Разговаривая со специалистами разного профиля, я обнаружил у них одну общую особенность. Эти удивительно небезразличные люди, которые видели жизнь как путешествие, а смерть — как неизбежный конечный пункт, оказались потрясающими слушателями и на редкость хорошо умели спрашивать. Они рассказывали мне о своих беседах с очень сложными пациентами и людьми, потерявшими близких. Эти беседы помогали им примириться с судьбой и пережить горе, но вместе с тем — больше ценить жизнь и делиться своими историями, то есть своим наследием. Вопросы были для них частью терапии. Вопросы, касающиеся страхов, переживаний, достижений, приглашали к размышлению о глубоко личных вещах и позволяли облегчить душу.

Одним из наиболее запомнившихся мне собеседников стал Гэри Финк, раввин, который каждый день сталкивается с серьезными вопросами «что» и «почему». Этот человек с мягким голосом и седой бородой служит духовным консультантом в хосписе округа Монтгомери, где работает с людьми самых разных вероисповеданий и даже теми, кто полностью отвергает любую религию. А есть, по его словам, и такие, кто создает свою собственную концепцию духовности или верит в судьбу.

Гэри Финк никого не судит. Он никого ни в чем не пытается убедить и не спрашивает пациентов, верят ли они в Бога. Вместо этого он спрашивает:

Что для вас важно?

Ответы отражают разнообразие человеческого опыта, объясняет он. Вера. Семья. То, что я делал для своей школы. Моя работа со слепыми.

Он спрашивает:

Что сейчас придает вашей жизни смысл?

В ответах звучат одни и те же мотивы, хотя и в разных вариациях. Благодарность. Возможность делать что-то для людей. Необходимость обеспечить будущее моей семьи. Сознание, что мои дети вышли в люди. Размышления о жизни.

Цель Гэри — заставить людей разговаривать, чтобы они могли взглянуть на свою жизнь как бы со стороны и самостоятельно найти в ней смысл. У него есть свои вопросы «что» и «почему».

Что заставляет людей жить?

Почему мир таков, как он есть?

Он глубоко задумывается над вопросами, которые задают ему люди, находящиеся на пороге смерти и пытающиеся осмыслить то, что их ждет.

Что произойдет со мной в физическом плане?

Я могу искупить то, что сделал?

Могу ли я примириться с самим собой?

Я поехал на работу к Гэри Финку. Это оказалось приземистое, ничем не примечательное кирпичное здание, которое снаружи скорее напоминало пригородный торговый центр. Но внутри все его стены были завешаны рисунками, которые внуки дарили дедушкам и бабушкам, письмами с благодарностями сотрудникам и посвящениями любимым. Мне захотелось узнать больше о том, какие вопросы задают люди и какие он задает им.

Он сказал мне, что некоторые вопросы имеют непосредственное отношение к данному моменту и на них можно ответить совершенно точно.

Можно ли сделать так, чтобы мне было не больно?

Но есть и другие, касающиеся непознаваемого.

Почему Господь зол на меня?

Что будет со мной дальше?

Почему бог так долго меня не забирает?