Как узнать всё, что нужно, задавая правильные вопросы

Я никогда не забуду этого обыкновенного вроде бы человека, который оказался настолько вдумчивым, отважным и невозмутимым. Он никогда не занимался политикой или юриспруденцией, но отдал часть своей истощающейся энергии и драгоценного времени на то, чтобы выступить в защиту этого орегонского закона и поделиться своей историей. Он хотел высказаться. Он хотел, чтобы люди знали о том, как важно управлять собственной жизнью и сохранять достоинство. И еще он хотел рассказать о пути. «Я за свободу выбора, — сказал мне Грег. — Орегон и его избиратели дали мне прекрасную возможность закончить мою жизнь, не потеряв контроля и достоинства. Я в отличной компании, потому что все мы неизбежно умрем. Это утешает». Последняя миссия — выступить в защиту своих убеждений — помогла ему обрести новый смысл жизни. Грег хотел высказаться. Ему было что сказать. А мне оставалось лишь спросить.

Грег скончался через два месяца после нашей встречи. Препарат ему не понадобился.

Вопросы ради жизни

Не стоит ждать последних дней жизни, чтобы задать вопрос о ее смысле. Вопросы наследия сопровождают нас на всем пути. Если только у нас хватит смелости на то, чтобы задать их, они помогут нам найти верное направление и написать собственную историю. Если мы внимательно прислушаемся к своим ответам — даже если они кажутся не вполне ясными и слишком сложными, мы поймем, куда двигаться. Когда я работал над книгой, моя дочь показала мне письмо, которое получила от своей подруги Джен. В свои двадцать пять лет Джен ведет очень интересную жизнь. Она путешествует по миру, получила великолепное образование и обладает большими возможностями, чем многие другие люди. Но она решила остановиться и задать себе вопрос о приоритетах, о том, что для нее важно, о том, чего она хочет и чего способна достичь. Такими вопросами могли бы гордиться Гэри Финк, Кен Дока и Грег Яден.

Что мы должны делать в жизни?

Должна ли у каждого из нас быть работа, которая значит для нас все? Которая полностью поглощает нас?

Существует множество профессий и занятий, которые увлекают и приносят удовлетворение. Но достаточно ли этого для мечты?

Чему еще можно посвятить жизнь?

Чему мы должны отдаваться целиком и что нас больше всего поддерживает?

Возможно, это отношения?

Должны ли отношения длиться всю жизнь?

Чем вы заняты, когда не на работе?

Можно ли назвать это важным делом или миссией?

Вы пытаетесь спасти мир?

Можете считать это юношеской блажью, но я знаю многих сорока-, пятидесяти- и шестидесятилетних, которые задают — или должны бы задавать — себе такие вопросы. Джен просто начала пораньше. И даже если она никогда не найдет окончательных ответов, она будет относиться к своим решениям более вдумчиво и продолжать спрашивать.

Вопросы наследия служат нам дорожными знаками.

Чем вы больше всего гордитесь?

Какие самые важные уроки дала вам жизнь?

Какие дела вы еще не завершили?

Какова ваша история?

Я так и не задал эти вопросы моей матери. Не то чтобы ее чувства были для нас тайной. Она всегда прямо выражала свое мнение. Но мне следовало спросить, и тогда она бы ответила. Она бы сказала, что хочет, чтобы ее помнили не за милый нрав, а за то, что у нее были принципы. Она верила, что нужно открыто и энергично защищать то, что считаешь правильным. Мама гордилась Лорой, чья жизнь, несмотря на синдром Дауна, опровергла все мрачные прогнозы и ожидания. Мама часто вспоминала момент, когда после рождения Лоры она выгнала врача из своей палаты. Тот выразил сожаление, что у нее родился такой ребенок, и предложил связаться с организацией, которая бы забрала девочку.

Моя сестра Лора живет относительно независимой жизнью вот уже почти сорок лет. Она самостоятельно путешествует, участвовала в Параолимпийских играх и делает потрясающие плетеные кресла и глиняную посуду. Ее работы украшают наш дом. Она каждую неделю звонит отцу. Она до сих пор тоскует по маме.

Лора прочитает эту историю и задаст мне много вопросов.

Глава 13 Хорошо, что я спрашивал

Я занялся этим проектом, чтобы выработать более систематический подход к задаванию вопросов. Мне хотелось выяснить, можно ли разделить вопросы на группы в зависимости от их задач и как различные типы вопросов, которые мы задаем, влияют на то, как мы выслушиваем ответы. Хотя я задаю вопросы всю свою жизнь, как журналист и интервьюер, но никогда не делил их на стратегические, творческие, эмпатические и т. д. Я не проводил полноценных исследований. Но после того как я в ходе работы над этой книгой поговорил почти с сотней людей, умеющих с помощью вопросов добиваться поразительных результатов, я убедился в том, что «таксономия» вопросов, в которой для каждого типа продуман свой способ применения, действительно работает. Я не собираюсь утверждать, что мои выводы следует считать окончательными и исчерпывающими; порой самое лучшее расследование начинается со случайного любопытства. Но, поняв, что мы спрашиваем, как мы слушаем и когда стоит спросить больше, мы можем научиться задавать вопросы лучше, чтобы получать более весомые результаты.