Как в СССР принимали высоких гостей

В качестве ответных подарков от Чичерина Гото получил портрет наркома иностранных дел СССР в раме красного дерева с серебряной отделкой, Чичерин лично вручил виконту серебряную табакерку начала XIX века, от Карахана была закуплена серебряная шкатулка с видом Кремля [31].

Уже к 1928 году становится актуальным вопрос о систематизации официальных даров со стороны СССР. Необходимость как можно быстрее разрешить эту проблему была вызвана подготовкой к первому визиту в СССР главы зарубежного государства падишаха Афганистана, 23 января 1928 года Карахан пишет Брюханову, что в качестве подарка начальникам иностранных миссий в Москве и «знатным» иностранцам НКИД предлагает золотой портсигар с гербом СССР, но ювелирная контора не располагает золотом для их изготовления. НКИД просит Брюханова дать распоряжение об отпуске конторе 5 килограммов золота для изготовления из него 15–16 портсигаров. Карахан просит отдать приказ как можно быстрее, так как подарки нужны для наиболее высокопоставленных членов свиты афганского падишаха, а контора обычно изготовляет по два-три портсигара в месяц [32].

В ответ на письмо Карахана валютным управлением НКФ СССР было сделано распоряжение Союззолоту о «выдаче 5 кг аффинированного золота» ювелирной конторе Мосторга для выполнения заказа [33].

Что касается подарков самому падишаху, то на заседании рабочей подкомиссии по организации визита (от 31 марта 1928 года) было рекомендовано Ворошилову преподнести падишаху оружие с дарственной надписью, а правительству Афганистана – четыре грузовика АМО, четыре комплекта пожарных автомобилей, два грузовика АМО и два трактора, альбом «Юбилейный сборник», братину, кустарные вещи, комплект школьных пособий, фарфоровый сервиз.

Вероятно, к списку своеобразных подарков дружественному государству можно отнести и решение переименовать Трубниковский и Спасо-Песковский переулок в улицу Независимого Афганистана (протокол № 5 от 7 апреля 1928 года).

4 апреля 1928 года секретарю ЦИК СССР А.С. Енукидзе было доложено, что Ленинградский фарфоровый завод изготовил для падишаха Амануллы-хана фарфоровый сервиз с афганским гербом на 24 персоны [34]. Кроме сервиза комиссия ЦИК СССР по приему падишаха постановила подарить ему также от имени правительства четыре трактора нашего производства [35].

Визит падишаха в СССР остро поставил вопрос о взаимоотношениях власти и хранителей культурного достояния Советского государства – музейных работников. В этой связи следует обозначить две стороны проблемы – выдача музеями во временное пользование (согласно первоначальной договоренности) предметов интерьера для оформления гостиных в особняках, предназначенных для приема иностранных гостей, а также изъятие из музейных фондов экспонатов для подарков лидерам зарубежных государств, прибывающим в СССР с визитами, и членам их делегаций.

В качестве иллюстрации первой составляющей проблемы приведем пример изъятия из музеев предметов убранства интерьеров при подготовке визита падишаха Афганистана в 1928 году. Так, в апреле 1928 года (согласно актам № 212 и 250) НКИД получил во временное пользование следующие экспонаты Государственного исторического музея (сроком до 15 июня 1928 года): канделябры (золоченая бронза) (2)[30]; канделябры с малахитом (2), вазы для фруктов на малахитовых пьедесталах (4); вазы (золоченая бронза) (2); вазы (темная бронза) на сером мраморном пьедестале (2); канделябры в стиле Людовика XVI на бронзовых треножниках (2); часы настольные (1); канделябры (6); двусвечник с экраном эпохи Николая 1(1); вазы (конфетницы) для фруктов (2) [36]; гостиная мебель в стиле ампир (empire), золочение по левкасу (24 кресла, 12 стульев, 4 стола и 2 дивана) и т. д. [37].

Но не только ГИМ должен был «поделиться» своими экспонатами. НКИД «забронировал» также предметы в следующих музеях: Исторический музей – три гарнитура мебели (из красного дерева, из карельской березы и «золотой» гарнитур), восемь ковров и две вазы; Третьяковская галерея – два неполных гарнитура из красного дерева; Оружейная палата – двенадцать кресел из гостиной апартаментов наследника и восемь гобеленов, из которых три представляли особую ценность; Музей изящных искусств – два ковра, один из которых персидский, несколько гобеленов; Музей народоведения – один книжный шкаф французской работы красного дерева (имел большую музейную ценность), одно зеркало красного дерева, одиннадцать портьер шелковых, четыре тюлевые, тридцать штор, большое количество ковровых дорожек, несколько гобеленов; Музей фарфора – шесть ваз (Севр). Что касается картин, то Главмузей заверил НКИД, что они могут быть предоставлены «в любом количестве» [38].