Как в старой легенде (СИ)

— Мой дорогой, старый друг… Я достаточно опытная женщина, и знаю, что скрывается за маской этого ледяного спокойствия и абсолютного совершенства — за ней скрывается душевная пустота. Трон выедает суть. Вытравливает все хорошее, что есть в нас — но ведь Вы, кажется, неплохо знаете об этом по себе самому?

Гроттер молчал — он наблюдал за королевой Тартара, безупречно двигающейся в такт музыки.

— Так что, мне очень повезло — по крайней мере, я сохранила себя. Хотя тогда, помнится, долго плакала… Могла ли я подумать, что буду радоваться смерти своего короля…

— Вы пытаетесь подтолкнуть меня на предательство, Ваше Величество? — медленно вопросил десница, — или намекаете, что Сами не против осуществить покушение?

Нарцисса в ужасе замахала руками.

— Что Вы! Некрома слишком ценный и выгодный союзник… Пока что.

…Императорская чета все танцевала и танцевала — и вот, на последних аккордах, их губы слились в страстном поцелуе…

Настурция окинула взглядом присутствующих — те не демонстрировали никакого удивления; похоже, публичное выражение чувств для господина и госпожи Некрома уже стало чем-то давно привычным и обыденным…

— Бейбарсов… Я вызываю Вас на поединок!!! — вдруг истерично выкрикнул Пуппер.

В зале воцарилась звенящая тишина. Все присутствующие обратили внимание на императора, все еще сжимавшего в объятиях жену — кто-то с любопытством, кто-то с ожиданием, но большая часть — с испугом.

— Как интересно девки пляшут… — произнес Глеб. Такого не ожидал даже он.

— На мечах! Сейчас же!

— Дорогой супруг, — голос Татьяны прозвучал шелестяще, даже как-то по-змеиному — и так же прозвучал, как раскат грома, — сколько времени Вам понадобится на этого безумца?

— Десять-двадцать секунд.

Император — а некогда Красный принц — по праву считался одним из лучших воинов своей страны. Чего нельзя было сказать о Пуппере…

— Мы будем драться за руку королевы Татьяны!

Не выдержав, Настурция совсем не по-королевски отвесила племяннику звенящий подзатыльник.

— Мальчишка слишком много выпил, — произнесла женщина, — надеюсь, Вы не примете всерьез его глупый вызов…

Против Бейбарсова у Гурия шансов не было — она отлично это понимала, а другой наследник не имелся… Да и, чего греха таить, этот юнец оставался единственным существом, которое она любила в этой жизни.

— Я сегодня исключительно добр — и потому не в настроении убивать мальчишек. Я готов забыть об этой щекотливой ситуации — исключительно из уважения к Вам, моя царственная сестра, — наконец, произнес император, — с одним лишь условием. Его Высочество женится — в самое ближайшее время. И я больше никогда не услышу о его интересе к МОЕЙ жене.

— Вы воистину великодушны, мой царственный супруг, — тихо сказала Татьяна.

Вспомнив, она отвесила партнеру по танцу поклон — танец завершился, но не были соблюдены последние формальности.

Пуппер беспомощно посмотрел на тетю; поморщившись, королева перевела свой взгляд на Бейбарсова, по губам которого блуждала нехорошая усмешка. Схватив племянника за шкирку, королева Озерии почти что пинком вышвырнула его из зала.

— Нам следует обсудить наше дальнейшее плодотворное сотрудничество, — произнесла она, возвращаясь на свое место по левую руку от Глеба.

— Несомненно…

Татьяна на секунду прикрыла глаза. Она чувствовала себя неимоверно грязной…

========== Часть 7. Старые друзья ==========

…Ты бороться с властью ее не в силах…

Позабудь себя, цель свою забудь!

Ведь тебе так хочется быть любимым…

(Мюзикл «Последнее испытание», «О любви»).

— Да ладно, Гроттерша, — хмыкнула Гломова, — ну увидим мы у тебя пару засосов… Все же взрослые люди, все понимаем.

Таня какое-то время молча рассматривала подруг — взвешивая, оценивая. Существовали вещи, которым следовало оставаться тайной — ее и ее мужа; вещи, которые никто не поймет и не одобрит… А впрочем? Если бы Глеб так хотел, чтобы все оставалось между ними, он бы не оставлял собственные метки так демонстративно — особенно с учетом того, во что предпочитал одевать жену…

— Ну ладно, — тихо сказала она, — в баню, так в баню. А тебе можно разве, Гроб?

— Если не поддавать пару, то вполне.

Анна и Маргарита прибыли наутро после этого памятного ужина. Столица проводила озерийцев — и королева, наконец, оказалась предоставлена сама себе…

Девушка вошла в парилку, укутанная в длинную белую простынь. Ее подруги отличались куда меньшей стеснительностью — как и она сама в обычное время…

— Танька, да чего мы у тебя не видели… — протянула Склепова и, проявив неожиданную для ее положения ловкость, сдернула ткань.

Гроттер вздохнула, Гломова закашлялась, а Рита просто произнесла:

— Отпад.

— Ну… И часто у вас так? — осторожно поинтересовалась Анна.

— Бывает, — пожала плечами Таня.

Синяки от засосов и следы укусов покрывали всю область груди, спускались вниз и заканчивались где-то на ягодицах. Кровоподтеки покрывали и всю внутреннюю сторону бедер, чередуясь с синеватыми следами пальцев.

— Мы же взрослые люди, — невесело хохотнула Таня, поудобнее устраиваясь на скамье, — все понимаем.

Простынь она поднимать не стала.