Как в старой сказке (СИ)

— Опять ты надела это тряпье, — скривил губы наследник престола, принимаясь расстегивать свой камзол.

Таня ничего не ответила — лишь скинула халат, влезла на ложе и приняла коленно-локтевую позицию; видеть лицо мужа ей не хотелось. Хотелось злить его — все равно опять будет злоба, так хоть спровоцированная.

Бейбарсов почувствовал, как все его существо наполняет бессильная ярость: сегодняшний поединок был им абсолютно проигран. Впрочем… Идти на поводу и сдаваться он не собирался.

Хочет — получит.

Глеб с треском разорвал мерзкий балахон, именуемый ночной сорочкой; а затем, притянув жену за ягодицы, вошел в нее — с такой резкой злобой, что таки вырвал из нее судорожный вздох.

Отвернувшись, Таня равнодушно смотрела куда-то в стену. Тело немилосердно ломило, но девушка терпела: она уже привыкла.

Бейбарсов пил вино, сидя у камина. Периодически взгляд его падал на Гроттер — о том, что она лишь притворяется спящей и неподвижной, ему было отлично известно.

Наконец, ее мир провалился во тьму — из которой она была вырвана не менее спасительным утром.

Завтрак был роскошен; стол был полон яств, а зал — народа. Прослышав о внезапном визите наследника и его жены, к сюзерену (Аделии) стянулись вассалы со всех близлежащих территорий.

Слава богам, вчерашний ужин прошел тихо и мирно…

— Как Вам спалось, Ваши Высочества? — чинно поинтересовалась хозяйка.

Таня вежливо улыбнулась.

— Благодарю Вас, госпожа Дель-Торт. Мягкая постель после походного шатра — одно из величайших удовольствий.

— Еще бы… Женщине не место на войне. Особенно такой красавице, как Вы, милое дитя, — прощебетала дама Дель-Торт. — Когда страна будет обрадована появлением наследников? Мы ждем и ждем, а известия все нет…

— Как только, так сразу, — ответил Глеб.

Их с Таней взгляды пересеклись. Внутреннее чутье сообщило Тане, что только рождение ребенка на какое-то время избавит ее от общества царственного супруга.

— Не тяните, — хмыкнула Чума, — пока вы молоды и красивы, вы обязаны подарить стране здоровое потомство. Они займут ваш трон… И принесут величие роду.

— Ну да… Как можно тянуть с этим важнейшим для всего государства делом… -внезапно протянула Таня и стыдливо опустила глаза. Излишне стыдливо.

Зал отреагировал, как она и ожидала — со смехом.

— Вина? — предложила Аделия, — лучшего из моих виноградников.

— Вино с утра?.. Право, не знаю, — протянула Гроттер, но слуга уже наполнял кубок.

Глеб свой отодвинул. Ему, в отличие от Тани, нужна была трезвая голова — а кроме того… Он перехватил взгляд Аделии, который та бросила на кубок Татьяны. Напряженная атмосфера воздуха. Лица некоторых стражников — ничего не выражающие и мрачные. Глеб скривил губу.

Так прямо? Нет, это безумие…

Таня только поднесла к губам резной кубок, как дверь распахнулась, и в зал ворвалась Дафна. Кто-то попытался было ей помешать, — но тут же был отброшен четкими натренированными ударами.

— НЕ ПЕЙТЕ, — прокричала Даф перед тем, как ее, наконец, повалил кто-то из челяди.

В глазах Чумы сверкнула ненависть.

Глеб осторожно высвободил из тонких пальцев кубок, вылил несколько капель на стол и теперь с интересом наблюдал, как тот покрывается едкими кислотными пятнами.

Таня побелела.

Муж усмехнулся.

Следом за Дафной в зал ворвалась личная охрана королевской четы — а также двое юношей, видеть которых принцесса прежде чести не имела. Один из новоприбывших — высокий, длинноволосый — тут же с яростью отшвырнул соперника Даф — с которым, впрочем, девушка и сама успешно боролась.

— Тайная стража правящего рода Некрома, — вполголоса сообщил Бейбарсов Тане, и продолжил уже, обращаясь ко всем присутствующим, — Аделия Дель-Торт. В присутствии свидетелей, данной мне властью и положением рода, я обвиняю Вас в нарушении закона о гостеприимстве, покушении на жизнь членов правящей династии и измене государству. В соответствии с законом тот, кто был признан виновным в этих преступлениях, приговаривается к смертной казни через сожжение.

Елена прибыла в замок уже через несколько часов. Благо, в покушении она замешана не была — то стало инициативой исключительно ее тетушки, крайне тяжело пережившей «самоубийство» Жанны.

— Глеб, она одна из четырех старших лордов. Ты же знаешь, сколько всего на ней завязано!

Елена уже полтора часа пыталась достучаться до разума его королевского высочества. Безуспешно — Бейбарсов просто не желал ее слушать.

— Глеб… Страна ослаблена войной. Победоносной, но войной. Ты же знаешь, как отреагируют западные лорды! Неужели вы с Танталом можете позволить себе еще и восстание?!

— Я могу позволить себе что угодно, — холодно отозвался Глеб, — в том числе и покарать за несостоявшееся убийство.

— Запри ее в монастырь, в темнице, но не сжигай! Я защищаю ее не потому, что она моя тетка — она и твоя родственница… Но потому, что это вызовет катастрофу. Глеб, что будет дальше?!

Принц устало вздохнул. Весь сегодняшний день он занимался разбирательством дела о несостоявшемся отравлении; ему было тошно абсолютно все.