Как влюбиться в герцога за 10 дней

– Несколько часов? – Александра уставилась на Франческу, желая услышать правду.

– Ну, несколько дюжин часов. – Франческа вздохнула. – Если точно, то сорок один час ровно, считая время, потребовавшееся твоему мужу, чтобы доставить тебя сюда.

«Почти два дня?» Александра удивилась и попыталась сесть, однако, почувствовав острую боль, выругалась.

– О нет, не двигайся, – забеспокоилась Сесилия. – Швы могут разойтись, и тогда бедный Редмейн…

– Где он? – спросила Александра. Ей до боли хотелось увидеть мужа, и еще неизвестно, какая боль была сильнее.

– Он здесь, в соседней комнате. – Сесилия небрежно махнула рукой в сторону апартаментов Редмейна и начала осторожно расплетать косу Александры. – Франческа отравила его.

– Что?

– Я его не травила, – заявила Франческа. – Он вполне нормально дышит. По крайней мере, дышал час назад, когда я заходила к нему.

– Она добавила в его чай снотворное, – заявила Сесилия, колдовавшая над спутанными волосами подруги. – Но, вероятно, переборщила с дозой, поскольку он спит уже почти десять часов.

– Его крепкий сон вызван вовсе не лекарством, – не согласилась Франческа, – а тем фактом, что он до этого бодрствовал больше тридцати часов. – Она уселась в кресло и, ухмыльнувшись, заявила: – Он не оставил мне выбора. Понимаешь, он непрерывно бегал взад-вперед по комнате, словно зверь в клетке, рычал на персонал и довел хирурга до нервного истощения, приставая к нему с вопросами. Мне пришлось его утихомирить. Чем дольше он бодрствовал – а ты оставалась без сознания, – тем невыносимее он становился.

Сесилия наклонилась к подруге. Ее глаза восторженно блестели.

– Он по уши влюблен в тебя, дорогая. Теперь, когда я не боюсь за твою жизнь, его поведение представляется мне романтичным.

Ничто не могло быть приятнее для ушей Александры. Она бы вела себя так же – сходила с ума от тревоги. Вот что любовь делает с человеком.

– Это уж точно, – согласилась Франческа. – Бедный парень. Что ты с ним сделала? Вы же знакомы только десять дней!

– И все же я тоже люблю его, – призналась Александра, нисколько не кривя душой. – В жизни никого так не любила.

Подруги недоверчиво уставились на нее.

В конце концов, Франческа взяла со стола пузырек с лекарством и принялась внимательно его изучать.

– Может быть, местный лекарь ошибся с дозировкой?

Александра рассмеялась, но смех был прерван сильной болью.

– Да, я по уши влюблена в него и не стесняюсь этого.

Сесилия порывисто схватила руку Александры и прижала ее к своей объемистой груди.

– Ах, подруга, я так за тебя рада! Ты заслужила такую любовь. И такого мужчину. Он может казаться устрашающим и слишком неукратимым для герцога, но я чувствую, что если ты потребуешь звезду с неба, он найдет способ ее достать.

Франческа подалась вперед.

– В вашу брачную ночь… все прошло… Проклятье, я хочу спросить, он был добр с тобой?

Александра улыбнулась. Не так уж часто Франческа не могла найти слов. Искренняя забота подруг согрела ее сердце.

– Он был добр. – Она мечтательно улыбнулась, вспомнив, как они занимались любовью, и покраснела. Он был не только добр, но и порочен, греховен и удивительно чувствен. И ей это нравилось. – Он был… чудесен.

– Вот и прекрасно. – Франческа расположилась в кресле, словно королева на троне. Очень довольная королева.

– Подумать только! Все это время тебя шантажировала Джулия! – Сесилия принялась медленно перебирать жемчужины на своем колье. Жан-Ив сказал, что она погибла.

Подробный рассказ Александры о трагических событиях в катакомбах прервался примерно на середине. Дверь между двумя комнатами внезапно распахнулась, и перед подругами предстал герцог. Он выглядел ужасно. Всклокоченные волосы были плотно примяты с одной стороны, словно он все десять часов спал на одном боку, шрамы стали глубже, как и морщинки в уголках глаз. Борода выросла и теперь закрывала шею. Одежда пребывала в полном беспорядке, рубашка была наполовину расстегнута.

Александра никогда в жизни не видела такого красивого мужчину.

Между ними протянулась незримая нить. Моментально возникшее напряжение взлетело до максимума. Лицо герцога казалось высеченным из гранита. Глаза метали молнии.

Александре хотелось что-то сказать, но она на некоторое время онемела. Все слова, приходившие на ум, казались ничтожными.

Пирс окинул ее подруг самым устрашающим взглядом из своего арсенала и властным жестом указал на дверь.

– Вон!

Сесилия подчинилась, чмокнув Александру в щеку и пожав ей руку. У дверей Редмейн остановил Франческу.

– С вами я разберусь позже.

– Это вы так думаете, – усмехнулась Франческа и, подвинув герцога плечом, гордо прошествовала мимо.

Он с размаху захлопнул дверь и повернулся к жене. На его лице боль смешивалась с облегчением. И с яростью, конечно.

– Ты в порядке? – Александра поморщилась раньше, чем успела договорить. Она никогда не любила этот вопрос, хотя теперь понимала, почему люди его задают.

Вместо того чтобы ответить, он отвел глаза и уставился на слегка выцветшие обои, явно борясь с эмоциями.