Как волк теленочку мамой был и другие любимые сказки

И тогда женщина-джинн запела и затанцевала, периодически приоткрывая паранджу и глядя на всех прекрасными чёрными глазами. И при первых же звуках её голоса Соломон оторвался от бутылки и, увидев женщину-джинна, широко открыл глаза. А женщина поёт о том, как почти четыре тысячи лет назад она влюбилась в молодого джинна из соседнего племени. Но племена враждовали друг с другом, и молодым влюблённым пришлось бежать в горы. Они стали жить вместе, но однажды…

И тут в песню вступает Соломон. Он поёт о том, как молодая женщина спустилась в свою деревню джиннов, чтобы повидать умирающую мать. И тут её заметил вождь враждебного племени Соломона, влюблённый в Зульфию. Девушку схватили и пригрозили сжечь, если Соломон не явится к вождю. Весть была послана через брата девушки. Чтобы спасти девушку, которую звали Зульфия… «Правильно я говорю?» – поёт Соломон женщине-джинну, и та в ответ поёт: «Правильно, возлюбленный мой, – и продолжает – Чтобы спасти возлюбленную, Соломон спустился с гор. И пришёл во враждебную деревню. Родственники Зульфии, могущественные джинны, чтобы насолить племени Соломона, загнали его в бутылку и выкинули её в море. Но племя Соломона, чтобы отомстить за него, устроили налёт на деревню Зульфии в тот момент, когда Зульфию выдавали замуж за вождя её племени. Её схватили, загнали в бутылку и тоже кинули в море».

– Как ты постарел, возлюбленный мой, – говорит Зульфия Соломону.

– Просто меня выпустили раньше, – отвечает Соломон, – и пребывание на свежем воздухе в течение веков состарило меня. А ты так же прекрасна, возлюбленная моя, как и четыре тысячи лет назад.

– Я просто законсервировалась, возлюбленный мой, в этой бутылке. Но я по-прежнему люблю тебя.

И они обнялись и застыли в объятьях друг друга. И за этой встречей двух давнишних возлюбленных наблюдают все пугала, рыдающие в три ручья от умиления. Рекой льются слёзы, и вот уже Соломон поджимает ноги от заливающего его и Зульфию озера слёз. Оторвались Зульфия и Соломон друг от друга, и тут Зульфия как бы впервые увидела безногих пугал:

– Кто эти несчастные безногие пугала, возлюбленный мой?

– Это… это… Собственно говоря, я и не помню. В бутылке сидел, когда все события происходили. Помню только, что мой хозяин приказал разогнать их и ноги оторвать вообще. Чтобы, как я думаю, они никого не пугали.

– А кто был твой хозяин, возлюбленный мой Соломон?

– Тоже пугало. Сэр Эшли, который три века назад и вытащил меня из бутылки.

И тут в разговор вступает Иван, с трудом сдерживая рыдания:

– Понимаешь, девушка, я, тудыть-кубыть-мабуть, был обычным русским двуногим пугалом по имени Иван…

– …Большие Размеры, – добавила канарейка.

– Ладно, Мэри, Иван Большие Размеры. Влюбился, стало быть, в эту девицу, – и показал на канарейку.

– В канарейку?! – изумилась Зульфия.

– Вообще-то в канарейку её по приказанию сэра Эшли превратил твой возлюбленный, ничего не хочу сказать о нём плохого. А до этого она была самым прекрасным пугалом в мире.

– Это для вас, – встрял рыцарь Бродерик, – а для нас самое прекрасное пугало – Мелинда. По крайней мере, на этом острове. Одним словом – королева. – Потянулся к Мелинде, но из-за отсутствия ног свалился. Еле-еле поднялся и прислонился к Мелинде.

– Согласен с тобой, рыцарь, но вот девушка-канарейка и мы, пугала вообще без ног, которых нас тоже лишил почтенный Соломон, тудыть его, кубыть-мабуть.

– Возлюбленный мой, – повернулась Зульфия к Соломону, – зачем ты сделал это?

– По приказу хозяина моего, возлюбленная моя, – склонился в поклоне Соломон.

– А где он? – оглядываясь, спросила Зульфия.

И Соломон тоже стал оглядываться:

– Нету. Делся куда-то. А было такое представительное пугало. Настоящий джентльмен.

И тут в разговор вмешался Джумбо:

– Понимаете, леди Зульфия, ваш возлюбленный в гневе, помимо того что лишил нас ног, забросил своего хозяина с его другом Кардиналом в море.

– Ой, что же я наделал!.. – стал рвать на себе волосы Соломон. – Хозяина лишился, дома своего лишился!.. – И стал перебирать осколки бутылки.

– Я теперь твоя хозяйка, – твёрдо сказала Зульфия, – а будешь сопротивляться – в мою бутылку отправишься.

– С тобой, возлюбленная моя, – хоть на дно бутылки!

– Нет уж, это без меня. Сколько бед натворил! Сейчас всё надо восстанавливать. Раз мы с тобой соединились, надо и этих влюблённых соединить.

– Да пусть соединяются, возлюбленная моя! Я же не корысти ради их разъединил, а только волею пославшего меня сэра Эшли.

И сплюнул Соломон на песок – и канарейка мигом оказалась на плече Ивана. Ещё раз сплюнул Соломон – и канарейка превратилась в Мэри, лежащую в объятьях Ивана.

– Спасибо тебе, уважаемый Соломон, за то, что мне, кубыть-тудыть-мабуть, вернул канарейку, Мэри то есть. А не можешь ли ты вернуть на землю моих друзей?

Сплюнул Соломон в третий раз – и вмиг все пугала оказались в одном ряду с Иваном и Мэри. Всё очень здорово, только все пугала без ног.

– Что-то не очень хорошо они выглядят, возлюбленный мой, – нахмурив густые брови, сказала Зульфия, – чего-то им не хватает.