Как воспитать кота и дракона

Сарила неожиданно замерла. Потом резко схватила торбу с пола и за уголки перевернула на застеленную кровать. Склянки протестующе зазвенели от такого с ними обращения, но ведунья, не обращая на них внимания, торопливо разворошила все высыпанное по одеялу, а потом потрясенно посмотрела на меня:

– Нету… Леди, у меня было совсем немного порошка из коры светлой ивы, именно им лечатся отравления после кислянки. А сейчас его нет…

В этот момент мне отчаянно захотелось зажмуриться и заткнуть уши. Чтобы потом, когда я их открою, увидеть, что я снова нахожусь в своей скромной квартирке, что уже утро и пора собираться в офис на очередную битву с шефом. Вот только я точно знала, что это не поможет. Это только в детстве можно было сунуть голову под подушку, укрыться с головой одеялом и так переждать беду. И то, это очень редко срабатывало. Теперь же, во взрослой жизни, проблемы сами по себе не рассасывались, их нужно было решать самой.

До боли зажав переносицу, глубоко вздохнув и задержав дыхание, я зажмурилась, сдерживая подступившие слезы. А потом тихо прошептала:

– Сарила, ты у нас единственная, кто хоть что-то понимает в лечении. Что можно сделать? И какие варианты у Иверьяна есть вообще?

Внезапно от порога за моей спиной раздалось предельно злое:

– Что здесь происходит? – Филогиан. Отлично. Только злого принца драконов мне здесь и не хватает! – Где леди Алина? Почему вы здесь все столпились? И что за дикие вопли на женском этаже?

Дикие вопли? Иверьян орет, что ли? Пришлось мне отлипать от такой удобной стенки, на которую я оперлась спиной и выходить перед светлые очи принца:

– Здесь я, ваше высочество. О каких воплях идет речь?

Я старалась говорить максимально спокойно и уверенно, обычно этот прием безотказно срабатывал во всех критических ситуациях, когда заказчики срочно требовали денег, а мне только предстояло их где-то найти. Мне верили, успокаивались и уходили терпеливо ждать. Но на драконьем принце безотказное средство забуксовало.

Филогиан сначала покраснел до состояния спелого помидора. Потом побледнел до легкой зеленцы. А потом сдавленно буркнул:

– Вы здесь? Это хорошо. А то я уж испугался…

Против воли мое любопытство тут же подняло голову. Я удивленно посмотрела на нервного Филогиана:

– Вы? Чего? И что за шум, о котором вы говорили, ваше высочество?

Принц замялся, пряча от меня взгляд, но потом все же признался:

– В вашей комнате, леди Алина, кто-то трубным басом песни поет!

Я с облегчением выдохнула и хотела уже признаться, что в комнате Иверьян, когда душу царапнуло какое-то несоответствие. Ну и вправду, что может быть такого в песнях, что смутился мужчина и целый взрослый дракон? Оказалось, все очень просто: песни были не совсем обычными. Скажем так, петь их во дворце было не принято. Срамные частушки подобного рода можно было услышать лишь в припортовых кабаках. Даже городские таверны самого низкого пошиба сочли бы ниже собственного достоинства включать подобное «развлечение» в программу досуга своих посетителей. Вот тебе и герцог Иверьян! И где только услышал?

Как бы мне ни хотелось, а пришлось рассказывать Филогиану все: и про то, что у Сарилы украли сок кислянки и порошок антидота, и про то, что кислянку уже подлили Иверьяну, и про то, что одурманенный ядом дракон вломился ко мне в спальню, где сейчас и обретается. В конце, устало вздохнув, я призналась:

– Впервые в жизни не знаю, что делать. Не понимаю, кто играет против нас и что он задумал и что ему нужно.

Филогиан знакомым жестом потер лоб:

– Кто – будем разбираться потом. Сейчас в первую очередь нужно что-то сделать с Иверьяном. Как бы я на него ни злился, он все еще мой друг. И я не хочу, чтобы с ним что-то случилось.

Неслышной поступью к нам приблизилась Сарила. Поклонилась принцу и зябко обхватила себя руками за плечи:

– Простите, ваше высочество, я понимаю, что я виновата, не уберегла снадобья. Но помочь все равно ничем не могу. Светлая ива растет исключительно на территории эльфийских лесов. Соответственно, приобрести порошок ее коры можно только у эльфов. Даже если мы сейчас каким-то чудом сумеем связаться с дивным народом и уговорить их продать порошок, все равно у нас ничего не выйдет. Пока его доставят, будет уже поздно.

От понимания собственной беспомощности мне стало так плохо, что хоть волком вой. Это ведь уже совсем не шутки! Пусть Иверьян не человек, и вообще гад изрядный, но все равно он не заслуживает такого!

– Сарила, – я заглянула в глаза ведунье, – а какие вообще перспективы у герцога Иверьяна? Может быть, можно если не вылечить его до конца, то хотя бы облегчить его состояние?

Сарила отвела глаза в сторону:

– Простите, леди, но я не в силах ему помочь без коры светлой ивы. Кислянка до утра выжжет источник герцога, и тогда…

Ведунья замолчала. Что «тогда», было понятно и без слов. Комната качнулась у меня перед глазами. Если фэнтезисты в моем мире не врут, то сильный маг, лишенный источника, это мертвый маг. Ну или будет у меня второй Филогиан. Правда, уже без надежды разбудить магический источник. И тут меня будто током ударило.