Как выжить в современной тюрьме. Книга вторая. Пять литров крови. По каплям

Тайный агент влияния, секретный специалист секретных спецслужб. Работает санитаром в Клинцовской колонии без звания и чинов. Любые разговоры, любую тему переводит на разговор о спецслужбах. Если посмотреть на географическую карту мира, места, где он бывал в прошлом, простираются от Огненной земли до Аляски с одной стороны (включая Фолклендские острова и Кубу), до ЮАР и Японии — с другой. Всегда ссылается на секретную и тайную информацию: закрытые циркуляры и никому не известные данные. Стоит только затронуть тему, как он тут же начинает ее обыгрывать и фантазировать, ссылаясь на секретнейшую информацию. Это может быть изготовление сигар, продажа оружия, темы, связанные с авиацией, Берег скелетов и политика. Высокий, с совершенно неспортивным белым дряблым животом, глубоко посаженными глазами и усами щеточкой. Под ногтями — вечная траурная кайма. Живет один с мамой. Разъезжает на машине «Нива» с бесконечными проблемами (то тормоза, то движок). Туманно намекает, что сам типа валил где-то и кого-то, но это тайна. По секрету и очень неопределенно ссылается на счета в зарубежных банках, но по внешнему виду ясно, что больших денег у него никогда не было. Изо дня в день у него одна и та же одежда: черные брюки, коричневые нечищеные ботинки. На левом — побелевший шнурок, то ли испачкан в чем-то, то ли выцвел. Курит «Беломор», стреляет у зеков сигареты. Всегда имеет таинственный, мрачный вид. Безобиден, трусоват, глуповат, но отчаянно хочет казаться знатоком в секретных вопросах.

21 июля. По зоне продолжает бродить странный угрюмый человек. О чем с ним ни заговоришь, все сплошная секретность. Его год рождения 1963-й.

— Образование у вас есть?

— Есть, — ответ. — Есть и несколько, но какие — секрет.

— А в каком вы чине?

— В чине? — Веселый смех.

Штатский он, как есть штатский. Зарплата санитара со всеми премиальными и переработками — три тысячи рублей. Работа — снимает пробы с баланды, смотрит за чистотой. Следит на кран-балке, как грузят мусор. В медсанчасти что-то командует, но тихо и секретно.

— Найди книгу одну.

— Кто, я?

— Ну да, очень важная книга.

— Какая же?

— Русский в англо-аргентинском конфликте.

— Где же я здесь в тюрьме ее найду?

— …Любит он выпить очень.

— Но он же не пьет, это известно: Муаммар Каддафи — противник алкоголя. Даже сухой закон ввел из-за своей ненависти к алкоголю.

— Это он для всех не пьет, а сам любит сесть у себя на острове и рюмочку-другую дернуть.

— Каком острове?

— Есть у него такой секретный остров.

— Откуда информация?

— Откуда? — Ну очень таинственный взгляд. — Этого я сказать не могу.

— …инопланетяне? Есть такая зеленая комната.

— Зеленая комната? Может быть, книга?

— И книга тоже есть, и в особенности комната; так там собраны все секретные материалы.

Поговаривал туманно, что его обошли со званием Героя России и с пенсией.

Я даже написал целую оду в его честь. Даю почитать Пикассо. Пикассо хватает бумагу, убегает. Слышу, мерзавец отдал оду санитару, тот прочел, буркнул что-то и порвал бумагу на очень мелкие, секретные кусочки. И затихло. У санитара фамилия Ковыло.

Лето. Тишина, а тут, как взрыв, скандал. Увольняется Ковыло. Что? Почему? Как? Выясняется вот что. Воспользовавшись тюремными возможностями, отправил Ковыло запрос в СВР, ФСБ и еще куда-то. Смысл запроса такой: прошу подтвердить мое участие в боевых действиях.

Начальник колонии разгневался страшно:

— Если ты, гад, в течение недели не подтвердишь свое участие в каких-нибудь боевых действиях — пиши увольнительную.

Сидит грустный Ковыло, гривой трясет.

— И зачем я, дурак, запрос отправил? Мама старушка, больная, работы в этих гребаных Клинцах нет. Ох, дурак!

Пришлось ему писать заявление. И не секретное, а очень даже публичное. По собственному желанию. Что происходит с людьми? Воздух здесь такой, что ли? Или ода на секретного Ковыло подействовала? Похоже, ода. Вот она, сила искусства!

ОДА

Посвящается агенту влияния по фамилии Ковыло