Как завести дракона

Эльвин их берег от лишних волнений, и, хоть и поведал о первом происшествии в цирке, подробностей о происходящем не рассказывал. Уж точно не говорил о том, насколько рьяно в Управлении взялись за это дело.

Но не мог не предупредить о появлении некой «кузины» о которой те отродясь не слышали — якобы, помогает хорошей девушке совладать с некими жизненными сложностями и дает тем самым хоть какую защиту. И теперь, когда волею коммандера, кузина вдруг превратилась в «нареченную»… Страшно представить, как они могут переполошиться и взять меня в оборот, выясняя, насколько у нас все серьезно. И не пытаюсь ли я с помощью «трудностей» влезть в их род.

Логика коммандера была мне ясна — если у яра Томаса появится невеста, а потом и жена, то там и до наследника недалеко — именно этого и не должны были допустить потенциальные убийцы. Значит, наше появление на королевском приеме должно подстегнуть.

Но как это объяснить, не объясняя, тем же родителям Эльвина?

Или… одному суровому дракону?

Хотя яр Кингсман более чем кто либо должен был знать, что все это лишь маскарад.

Наверное.

Только все-равно, почему-то возникало чувство, что я его предаю…

Мы с мирами, наконец, попали в кладовую с какими-то мешками, и я не сразу признала в них чехлы для платьев. И попыталась все-таки воспротивиться:

— Там в Управлении много прекрасных нарядов…

— Для дворца они не подходят.

— Но яр Томас обещал найти и купить подходящее платье.

— В лавке с готовой одеждой? — презрительно скривилась мира Уотсон, — Это просто оскорбительно — и для вас в том числе!

— А моя подруга сшить хотела…

За день? Даже лучшие модистки в несколько рук могут создать действительно достойный наряд за несколько дней, — это уже возмутилась мира Гандерсон, — Ваши друзья, дорогая Ирэн, очень далеки от мира благородной моды. Платья к сезону готовятся с того момента, как закончен сезон предыдущий, к настоящим мастерицам выстраивается очередь, а если вы хотите, чтобы оно село на вас, то понадобится большое количество времени и примерок. Хорошо, что вы такая же хрупкая, как была когда-то я. И что в свое время мне доводилось выезжать и не раз — наша третья, старшая сестра вышла замуж за состоятельного яра, а тот нас привечал — и в своем доме, и на балы водил. И пусть в итоге партию мне составил не благородный человек — но смею вас уверить, лучший, — никто не может сказать, что мы не вращались в высшем обществе. Или не знаем его законов.

Мне оставалось только кивнуть.

А дальше меня в несколько рук впихивали в платья-торты, платья-полуторты, платья-пироженные, что-то обсуждая между собой и орудуя булавками, пока, наконец, не вздохнули довольно.

— То что надо. Фасон старомоден, сейчас больше любят взад расширяться, а не в стороны — но и вы из провинции. А вам идет и фамильное колье Томасов будет отлично смотреться.

— К-какое колье?

— Которое он передал сегодня.

Мира Гандерсон выскочила куда-то и вернулась с бархатной коробкой, в которой лежало роскошное ожерелье из синих сапфиров.

И диадема.

Блин, надеюсь Эльвин предупредил маму о том, что он вынес кое-что из дома.

В общем, меня отпустили уже совсем поздно.

Следующий день я провела опять в архиве — настолько взволнованная предстоящим выездом, что с трудом понимала, что я читаю, и почему откладываю то или это отдельно.

А ближе к вечеру же меня в доме ждали ловкие горничные, которые помогли привести меня в порядок и втиснули во множество слоев, предшествовавших платью, уверяя, что я просто роскошна.

Я в этом уверилась и так.

И не только потому, что нравилась себе в зеркало — ну кто бы отказался превратиться в принцессу — но и потому, что Эльвин буквально потерял дар речи, когда меня увидел. Пусть он хоть сколько мой друг, но мужское восхищение было мне, однозначно, приятно.

Дела корсетные...

Карета, на которой мой друг приехал, была роскошной. Точно не из тыквы.

Как дань старым традициям во дворец ездили на старинных экипажах, украшенных позолотой и родовыми вензелями… хотя, я полагаю, здесь больше было соображений безопасности. На четверке лошадей бежать, если что, было не так просто, как на мощном автомобиле. Да и мост, перекинутый к королевскому дворцу, предназначался больше для копытных.

Костюм Эльвина выглядел великолепно. Вышитый жемчугом и золотым шитьем фрак, строгие брюки, пышное кружево рубашки — он производил сегодня впечатление не просто джентельмена, но человека, купающегося в деньгах и вседозволенности.

Даже лицо сделал соответствующее.

Мой наряд, конечно, тоже был роскошен. Пусть и старомодный, но это меня волновало меньше всего.

Голубой, лазуревый, синий, с пышной-пышной юбкой и нескромным вырезом — кажется, я могла снова начать свою спасительную речь про цвета и ткани, от которой все мужчины разбежались бы, но я молчала, как и полагается приличной яре. Сидела неловко на своей лавочке в медленно едущей карете и молчала.

Частично потому, что Эльвин тоже молчал, вроде как вживаясь в роль. А может обдумывая, что нам предстоит.

Частично потому, что я продолжала нервничать. И переживать, что может случиться что-то плохое.