Как жить

Отнюдь нет. Человек – не индивидуальное, изолированное существо, а часть Природы. Стоики также соглашались с Аристотелем в том, что по природе своей люди – это общественные и политические существа[51]. При рождении они становятся частью сообщества: в первую очередь своей семьи, но в более широком смысле – города или деревни, страны и, в конце концов, всего человечества. Более того, обращение внутрь себя у стоиков, как мы уже видели, главным образом нацелено на воспитание благородных черт характера и преодоление вредных эмоций, таких как гнев, мешающих жизни в обществе. Конечная цель этого – снова обратиться вовне и с большей пользой для окружающих играть те роли, что отведены нам в различных сообществах, частью которых мы с необходимостью являемся.

В самом деле, именно Эпиктет в особенности подчеркивает тот факт, что каждый человек играет целый ряд социальных ролей. Некоторые из них, по его словам, наложены на нас самой Природой. Родительская роль – это не социальный конструкт, поскольку мы знаем, что животные так же заботятся о потомстве, как и мы. Есть и другие, несколько иные по характеру роли, связанные с положением в обществе или родом деятельности. Человек, выбравший профессию врача или судьи, принимает на себя ответственность и целый ряд обязанностей, соответствующих этой роли, и мы склонны довольно строго судить любого, кто злоупотребляет или пренебрегает тем, что связано с его важным положением. Итак, если мы стремимся прожить хорошую жизнь, мы должны быть хорошими людьми. Это подразумевает принятие нашей природы – существ разумных и социальных. Но также это означает жить в соответствии с теми ролями, которые мы занимаем, и брать на себя связанные с ними обязательства.

Эпиктет приводит хороший пример[52]. Однажды в Никополе к нему в школу пришел важный человек. Он был городским магистратом, и, надо полагать, эта должность налагала на него определенные обязательства. Мужчина также был отцом семейства. Когда Эпиктет спросил его о семье, тот рассказал, что его дочь была так сильно больна, что он не смог оставаться с ней и видеть ее страдания. Поэтому он убежал. Эпиктет бранит его за две вещи: за то, что он эгоистически озабочен собственными переживаниями, пренебрегая чувствами других людей, в том числе дочери, и за невыполнение обязанностей отца. Эпиктет также критикует непоследовательность этого человека: тот ведь не хотел, чтобы все бросили его заболевшую дочь, оставив ее совсем одну, или чтобы его самого бросили в случае болезни. Он говорил, что убежал из-за любви к дочери, в то время как отцовская любовь на самом деле должна была заставить его остаться. Он не смог исполнить свою роль.

Выходя за рамки конкретных ролей, таких как родительская, можно рассуждать шире: о причастности к бóльшим сообществам и – в пределе – к человечеству в целом. Накладывает ли эта причастность на нас какие-то обязательства или ответственность? Стоики считают, что да. У нас есть обязанность заботиться обо всех остальных людях. По мере того как мы совершенствуем свой разум, мы начинаем понимать, что являемся частью единого глобального сообщества – человечества. Еще один, менее известный стоик императорской эпохи по имени Гиерокл (о чьей жизни мы почти ничего не знаем) в своем трактате о стоической этике пишет, что все мы вписаны в концентрические круги вовлеченности: первый включает нас самих, следующий – семью и близких, далее – местное сообщество и, наконец, самый широкий круг охватывает все человечество[53]. Таким образом, истоки современной идеи космополитизма можно найти у стоиков.

Стоит заметить, однако, что это не означает, будто следует игнорировать свое место в локальном сообществе. В знаменитом пассаже Сенека пишет об этом так:

Давай с тобой поймем и признаем, что есть два государства. Одно управляется истинными государями, великое и общее для всех, охватывающее богов и людей, где нам не указывают углов, дальше которых нельзя идти, но границы уходят за горизонт с лучами солнца. К другому нас приписала случайность: в нем нам выпало на долю родиться[54].

Главная мысль здесь заключается в том, что мы принадлежим к обоим сообществам, имея обязательства не только перед локальным, но и перед общечеловеческим, интересы которого выше местных обычаев и законов. Временами эти интересы могут вступать в конфликт. Тогда человечество должно стоять на первом месте, но это не значит, что можно не считаться с нашим ближайшим сообществом.