Какая еще любовь?

Волосы племянников еще не просохли после купания, но они уже переоделись в шорты и футболки. Доминик взглянул на небо: солнце клонилось к горизонту.

— Который час?

— Семь, — ответила Лиззи. — Мы купались, потом поели, потом Молли велела нам принять душ и переодеться. Сказала, что будет ждать здесь. Мы хотели играть в бадминтон. Но ее нигде нет.

Доминик взлохматил волосы, пытаясь проснуться. Надо же было так отключиться!

— Почему меня никто не разбудил?

— Молли не велела. Сказала, вам нужно отдохнуть, — ответил Бутч. — Дядя Ник, ты храпел. Совсем как папа.

— Спасибо, только этого не хватало. — Доминик поднялся на ноги. — Так, давайте думать. Где вы уже искали?

Лиззи принялась загибать пальцы:

— В ее комнате, в кухне, в гостиной, в театре, у вас в кабинете, в конюшне. Мы еще хотели посмотреть в сарайчике, где вы держите сетки для бадминтона. Но сетку Карл уже поставил.

— Наверное, она решила прогуляться, — предположил Доминик. Взяв кроссовки и полотенце, он направился к дому. — Подождите минуту, я быстро. Только переоденусь и вернусь.

— Дядя Ник, а вдруг ее похитили? — Идея, хотя и жутковатая, Бутчу понравилась.

— Кретин, — оборвала его Лиззи. Потом посмотрела на Доминика. — Дядя Ник, помнишь, она ведь Map…

— Я ее найду, — произнес Доминик, не дав Лиззи договорить. Он сел на землю и натянул кроссовки. — Видите, уже иду. Вот, держите полотенца и тащите в дом. И тарелки с банками тоже захватите. А потом идите играть в бадминтон, встретимся там.

Послушный Бутч начал собирать посуду, но Лиззи не двинулась с места.

— Она ведь не сбежала, нет? — тихо спросила она, когда Бутч отошел подальше.

— Нет, — быстро ответил Доминик. Может, слишком быстро. — Она бы так не поступила. Она ведь обещала сыграть с вами в бадминтон. Зачем ей вас обманывать? Я же говорю, она пошла прогуляться. Иди в дом, а я поищу ее.

Лиззи кивнула, сжав губы, и забрала у Доминика полотенца, а он отправился на поиски.

Он начал с дома для гостей. Но никого, кроме Синары, там не встретил. На разнеженной диве была некая хламида такой яркой расцветки, что Доминик чуть не ослеп. Нет, она никого не видела, и Молли здесь нет.

— А теперь прости, Ник, дорогой. Дерек… ждет меня.

— Подожди. — Он придержал дверь. — А где мама Билли с Бетани?

— Вышли. Они не оставляют записок. Мы ведь все взрослые люди, куда хотим, туда и идем. Все, Ник, проваливай. Я в отпуске.

Доминик спустился с крыльца и огляделся. Дети искали почти везде. Может, Молли взяла тележку для гольфа и поехала на прогулку?

Нет. Обе тележки стояли на парковке.

Она могла пойти куда угодно.

Что в этом такого? Они взрослые люди, как сказала Синара. Молли не обязана перед ним отчитываться. Она ничего ему не должна. Он ничего ей не должен.

— Давай, — сказал себе Доминик и продолжил поиски, но уже не шагом, а рысцой. — Придумай еще что-нибудь в том же духе.

Сарай, как обозвали его племянники, небольшое строение без окон, стоял в стороне от дорожек. В нем Карл хранил садовые инструменты и газонокосилку. Не считая ракеток и сетки для бадминтона.

Обогнув театр и подходя к сараю, Доминик позвал Молли.

Что за бред?

— Денег у меня на замок не хватает, что ли? — удивился он, отодвигая задвижку, и открыл створку двери. — Молли! (Зачем он делает эту глупость?) Молли, ты здесь?

Тишина.

Он уже почти закрыл дверь, когда увидел ее. Она сидела на полу, прижавшись спиной к стене, согнув ноги и обхватив колени руками. И смотрела в никуда. Взгляд ее был неподвижен.

— Боже мой. — Он распахнул обе створки. Сарай залил яркий свет. — Молли, что с тобой?

Она не шевельнулась.

Доминик опустился рядом с ней на колени, заглянул в лицо. Она была за миллион миль отсюда.

— Все хорошо, Молли, — сказал он, обнимая ее и тихонько укачивая. Прошла целая вечность, пока она обхватила его руками и всхлипнула.

— Господи. — Сердце Доминика готово было разорваться на части. — Давай выйдем отсюда. Вставай. Я тебе помогу.

Она покорно позволила себя вывести и усадить под деревом. Он сжал ее руки и вгляделся в лицо.

— Теперь все в порядке?

— В полном, — ответила она, и он немного успокоился. Совсем чуть-чуть: она хотя бы заговорила. Пусть медленно, но она приходила в себя.

Молли отняла свои руки, сцепила пальцы на затылке и вздохнула.

— Ну вот, теперь кое-кто решит, что я жутко боюсь темноты и все такое, — улыбнулась она.

— Тебя здесь кто-то запер, — сказал он и тут же пожалел о сказанном.

— Не говори глупостей. Я пошла за ракетками, а дверь захлопнулась, и все.

Он решил не настаивать. Она изо всех сил старалась прийти в себя, но чувствовалось, что это не так-то легко.

— Молли, Карл уже все приготовил.

— Да? Где?

— Наверно, возле конюшни. Это самая ровная площадка во всем поместье.

— Тогда все ясно. Я пошла в другую сторону. — Она взяла его за запястье и посмотрела на часы. — Ого, почти час назад. Дети, наверное, волнуются.

Она хотела встать, но Доминик ее не пустил.

— Побудь здесь, Молли. Я скажу им, что ты нашлась, и сразу же вернусь. — Он даже рискнул пошутить: — Захватить бумажный пакетик?

Она моргнула и покачала головой.

— Иди… я пока посижу.