Какая гадость эта ваша рыба-фугу (ЛП)

Сам Элберт однажды, в ту пору, когда он ещё был грустным пухлым двенадцатилетним мальчонкой, вечно осмеиваемым за его тучность и безмерно ненасытный аппетит, испытал величайшее прозрение своей жизни на одном из темных, дымных и, по крайней мере для него, навеки незабываемых экзотических банкетов в Удолфо. Отведав вермишели в масле с чесноком, оливками и лесными грибами, а затем говяжьего оссобуко с макаронами-бабочка с их мелкими завитками, впитавшими в себя все маслянистые соки из мяса, он вдруг ясно осознал, что, если Александр Македонский когда-то понял о себе, что рожден для побед, то он, Элберт Д'Анджело, рожден для еды. И в этом не было ничего зазорного – отнюдь, этим можно было лишь гордиться, ведь еда стала для него одновременно и работой, и хобби, и наивысшим пределом его мечтаний. У других пацанов были свои герои, например, бейсболисты, такие как Снайдер, Мэй, Рис и Мэнтл, но для Элберта столь же магическими были имена шеф-поваров и рестораторов, таких как Пеллапрат, Эскофье и Удолфо Меланзане.

Ну вот. А теперь ресторан Удолфо помножен на ноль и позаботилась об этом Уилла Франк.

Склонившись над столом, Мари стала читать статью и её по-девичьи тонкий голосок вскипел негодованием. – Да где она вообще взялась на нашу голову?

Элберт лишь пожал плечами. С тех пор, как полтора года назад он открыл свой ресторан «У Д'Анджело», пресса практически полностью не замечала его. Да, была небольшая заметка о нём в альтернативной еженедельной газетёнке «Колючая проволока», раздаваемой по перекрёсткам зачуханными типами с проткнутыми острыми булавками носами, но такой отзыв трудно было записать себе в зачет. Единственной же газетой, представляющей настоящую ценность, была та, где писала Уилла Франк, и хотя сарафанное радио работало исправно, но без статьи о тебе именно в её газете тебя среди живых вроде как и не было. Только вот вся беда была в том, что отзыв о тебе в статье Уиллы Франк всё равно вычеркивал тебя из жизни.

– Может, уболтаешь вторую колумнистку – вдруг предложила Мари. – Хорошую, как там её?

– Леонора Мергансер, – отозвался Элберт, еле шевеля губами.

– Ну, может, хоть попробовал бы. А вдруг?

– Нет, мне нужна Уилла Франк, – буркнул он.

Мари повела бровью. Она закрыла газету, подошла и прижалась к нему, а затем, чуть отстранившись от его торса, чмокнула его в щетинистый подбородок. – Ты это серьёзно?

Элберт тоскливо оглядел интерьер своего ресторана – простые сосновые столы, выбеленные стены, горшечные пальмы, мягко очерченные сочившимся из окон утренним светом. – Леонора Мергансер бьётся в экстазе даже от стоящих на каждом углу забегаловок фастфуд-сетей, типа «Гамбургер-Гамлет», «Лонг-Джон-Сильвер» и вообще от всего, что попало. Какое в этом испытание?»

– Испытание? Но мы ведь занимаемся не испытаниями, любимый, а бизнесом. Разве нет? В смысле, если мы хотим пожениться и все такое …

Элберт устало сел и вымученно глотнул уже совсем холодного эспрессо. – Я ведь классный шеф-повар, не так ли? – Что-то в его тоне подсказывало ей, что это не совсем риторический вопрос.

– Любимый мой, – она уже сидела у него на коленях, ероша ему волосы и дыша в ухо, – конечно, да. Ты – классный. Самый классный. Но ...

– Уилла Франк, – рявкнул он. – Мне нужна Уилла Франк.

***

Бывают вечера, когда всё складывается один к одному и идёт гладко как по маслу, когда мясо акулы «морской чёрт» столь свежайшее, что аж расслаивается на гриле, когда вкус соуса песто точь-в-точь как запах ветра, провеянного сквозь сосновую хвою. Такими вечерами компания восьмерых друзей получала дисконтный комплексный ужин из семи предварительных и шести горячих блюд, насыщенных гаммой испаряющихся ароматов и палитрой нежных цветов так идеально, как если бы вся компания обратилась в одного, сидящего за одним блюдом, посетителя. Увы, этот вечер был не из таких. Этим вечером всё пошло вкось и вкривь.

Всё началось с досадной новости о том, что их официант Эдуардо – чилиец, который чтобы сойти за итальянца научился у актёра Чико Маркса засорять свою речь паразитическими «э-э-э»-каньями, – опоздал на работу. Это выбило из колеи Мари касательно её прямой обязанности по приготовлению десертов, ибо вместо этого теперь ей пришлось заниматься рассадкой и обслуживанием первых шестерых клиентов. Дальше всё пошло-поехало как снежный ком: Элберт обнаружил дефицит мескитных дров для гриля, вяленых помидоров для для готовки фьюсилли с грибами, каперсами, маслинами и, опять-таки, вялеными помидорами, а еще вспомнил, что свежие сливки для фриттаты по-пьемонтски таинственным образом скисли. Ну а потом, как только он восстановил душевное равновесие и заработал в том экзальтированном состоянии, когда дух и тело сливаются воедино, как вдруг Рок «поймал белку».