Кахатанна. Тетралогия (СИ)

– Император! Послушай своего преданного слугу. Я знаю, что твой брат в Фарре казнил Боро Шаргу, и я уверен, что талисман Джаганнатхи прибыл оттуда. Мне нужно знать подробности. Наши ийя исчезли в пустыне, мне практически не к кому обратиться. А если мы промедлим хоть мгновение, то все будет потеряно. Дело в том, что для того, чтобы вызвать повелителя Зла из Его мира в наш, нужно, чтобы двенадцать людей владели талисманом Джаганнатхи...

– Подряд? – изумился Агатияр.

– Нет, конечно. Самих талисманов было числом тридцать.

– Многовато что‑то.

– Зло предусмотрительно и коварно.

– Значит, если я правильно понял, Ему достаточно привлечь на свою сторону всего двенадцать человек в этом мире?

– Он постарается найти союзников не среди обыкновенных людей, но между государей, полководцев и самых сильных магов. Насколько я помню историю, как ее преподавали нам в академии, так было и в прошлый раз.

– Да, – шумно выдохнул Агатияр.

– Талисман Джаганнатхи позволяет связаться с Его пространством в любое время, а двенадцать талисманов, собранных в одном месте и в одно время, – открыть Ему проход на Арнемвенд. Говорят также, что у нас есть места, где это сделать проще, – своеобразные пространственные тоннели.

Зу‑Л‑Карнайн сидел в кресле, хватая ртом воздух.

– Гар Шарга, прости меня, но я прошу тебя уйти теперь. Возвращайся через час – я скажу тебе свою волю.

Как только маг вышел, император протянул руки к Агатияру и сказал:

– Послушай! Мне становится страшно: кроме тебя, я никому не могу довериться.

– Это судьба любого властителя...

– При чем тут моя судьба – мир в опасности.

– Не страшно, – спокойно ответил визирь. – Это такое же сражение, как обычно. Просто занимает большее пространство и больше людей в нем участвуют с обеих сторон. Ну, еще боги. И что непривычного? Все равно выигрывает сильнейший и искуснейший.

– У графини уже есть такое украшение, у Боро Шарги оно было...

– Теперь ведь нет, – резонно возразил Агатияр.

– Но мы же не знаем, у скольких людей оно может быть.

– Это верно. Но теперь это больше похоже на войну, нежели раньше. Мы знаем условия игры. Мальчик мой, ободрись – это уже что‑то. У нас есть шанс выиграть.

– Агатияр, я люблю тебя! – воскликнул император.

Визирь уставился на него широко открытыми глазами, затем резко отвернулся и проговорил странным голосом:

– Вот тут ты врешь! Меня ведь не зовут Кахатанной.

* * *

Прозрачные белые облака несутся по зеленому лугу небесного пространства. Солнце лукаво прячется за ними, изредка протягивая длинные лучи, чтобы высветить какое‑нибудь особо причудливое и пушистое. На горизонте высокие горы упираются верхушками в небо, пронзая его насквозь. И небо висит на них, бессильно обмякнув. Немного в стороне великан Демавенд возвышается как неприступная грозная башня. Об этом пристанище драконов ходят такие прекрасные, такие нежные и трогательные легенды, что самые великие поэты Арнемвенда используют их как тему для своих творений.

– Я ухожу в горы, – говорит Каэтана.

Она одета и вооружена верными мечами. Рядом с ней стоит Барнаба, тоже в полной боевой готовности, что означает, что конечности у него приблизительно расположены так, как у нормального человека, он прилично выглядит и запасся целым мешком любимой хурмы. Тхагаледжа и Нингишзида собрались, чтобы проводить ее. Поодаль – целый отряд до зубов вооруженных воинов – теперь в окрестностях Салмакиды нужно передвигаться с большой осторожностью.

– Когда ты вернешься, Интагейя Сангасойя? – спрашивает верховный жрец. – Когда твои дети будут осчастливлены твоим присутствием?

– Для вас – сегодня же, – отвечает вместо Каэ неунывающий Барнаба.

– Не понимаю, но рад принять на веру, – склоняется перед ними татхагатха.

– Все‑таки я недаром пришел сюда, – улыбается Барнаба.

От его улыбки, которая все распространяется и распространяется по лицу, заползая на затылок, всем становится жутко.

– Барнаба... – окликает его Каэтана.

– Ах, простите!

– Мы ждем тебя с добрыми вестями, Суть Сути, – кланяется Нингишзида.

– Это хорошо. Пожелайте нам удачи. И выясните все про Деклу, – напоминает Каэтана.

Она вскакивает на своего Ворона, который уже заждался в покое и теперь рвется в дорогу. Барнаба взгромождается на коня поскромнее и поспокойнее. Часть отряда присоединяется к ним с тем, чтобы проводить до самой Онодонги и дождаться их возвращения. В отряде есть солдаты из полка Траэтаоны, полка Льва и полка, имеющего символом дракона Ажи‑Дахака. После недолгого прощания Каэ и ее спутники отправляются в путь.

Когда отряд скрывается из виду, жрец и правитель поворачивают коней в сторону столицы, и охрана медленно следует за ними.

– Ты надеешься на успех? – спрашивает татхагатха у жреца после длительной паузы.

– А почему бы и нет, повелитель? То, что случилось с ней в прошлое ее путешествие, было еще более опасным. Она вернулась из другого мира – возвратится и из этого.

– Я не о том. – Тхагаледжа молчит, мнется, затрудняясь правильно поставить вопрос, наконец решается:

– Ты полагаешь, мы выиграем в этой войне?