Каким был для меня XX век. Российский посол в отставке вспоминает и размышляет

«Когда я был стрелочником, я думал: какой дурак начальник станции. Потом стал начальником станции».

Губернатор Аман Тулеев

Не раз я замечал за собой, что думаю, как говорится, «опосля», это еще у нас называется «быть крепким задним умом». Сколько раз, уже «сморозив» глупость (а слово — не воробей, вылетит — не поймаешь!), я корил себя, продолжал искать более разумное слово или решение и находил их, только «поезд уже ушел». Не понимал, как такое могло случиться, какое затмение на меня нашло. Но проходило время, случившийся конфуз забывался, и — все по новому кругу.

Глупость имеет великую пробивную силу, и порой, когда соберется вместе много глупцов, возникает грандиозная коллективная глупость. А потом уже не помогают никакие оправдания вроде того, что, де, бес попутал. Дело порой доходит даже до конфликтов, войн.

Вспоминается нелестная шутка о нас, россиянах. Задает вопрос бывалый бизнесмен: почему так получается, что японцы, каждый из которых не семи пядей во лбу, собравшись вместе, находят очень умные решения, а русские, все сплошь яркие личности, поработав сообща, «выдают» дурацкие решения?

Прочитал я недавно приведенное кем-то высказывание президента США Франклина Рузвельта: «В политике ничего не происходит случайно. Вы можете быть уверены, что все совершается по заранее разработанному плану». Прочитал и задумался: могу ли я сейчас, в свои 70 с гаком лет поверить в это? Нет, не могу. Более полувека тому назад, когда этот несомненно великий человек был жив и когда я еще бегал в школу в саратовской глуши, мог бы поверить. Но не в моем нынешнем возрасте и не в нынешнее время. У меня сложилось иное мнение о политике, с которой я соприкасался почти пол века — в своей стране и в других странах. Да и не только о политике.

При всех удивительных достижениях человеческого разума и при очевидном прогрессе цивилизации, ежедневно и ежечасно мы становимся свидетелями невероятных, порой чудовищных глупостей, которые совершаются в том числе и просвещенными правителями самых просвещенных стран. А случайности так и сыплются, как из рога изобилия!

Сыплются потому, что мы явно переоцениваем свои познания и свое могущество. Забываем, что мы — всего лишь одна из составляющих жизни на Земле, а Земля — всего лишь одна из «песчинок» вселенной.

Что касается России, то весь XX век для нее был будто роковым, а это шло уже дальше обычной глупости.

Не без колебаний затрагиваю тему государственного руководства моей страной. Хотел бы ошибаться, говоря, что, по моему мнению, на протяжении всего века Россией управляли сильно ущербные личности.

Николай II, не самый яркий из российских царей, был безмерно озабочен проблемой наследника, которая вылилась в трагедию, подчиненность воле жены и злодея Распутина; российский народ и государственные дела затмевались заботами самой царской семьи.

Ленин был одержим идеей мирового революционного пожара и, добравшись в Россию после долгой эмиграции на германские деньги в запломбированном вагоне, преступно захватил в октябре 17-го власть. Он «выплачивал по векселям» кайзеровской Германии и сдавал ей российские земли, бредил мировой революцией, а кончил свой взлет во власть мучительным угасанием от тяжелого недуга.

Сталин, захвативший бразды большевистсвого правления страной, был столь одержим властолюбием, что уже в 20-х годах обследовавший его высокий медицинский авторитет профессор Бехтерев без колебаний поставил диагноз: паранойя. Этот параноик держал страну в железных тисках около 30 лет и также окончил свой путь, не выпуская из рук власть, в мучительных конвульсиях.

Никита Сергеевич Хрущев, будучи физически крепким, тем не менее стал выказывать признаки ущербности уже в начале своего правления, когда кричал американцам «мы вас похороним», «покажем вам кузькину мать», стучал по столу ботинком на пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН (в скобках замечу, что Генеральный секретарь ООН Даг Хаммаршельд, председательствовавший на памятном заседании, обнаружил позже на фотографиях, что советский лидер барабанил по столу чьим-то чужим ботинком, поскольку в тот момент обе его ноги были обуты), а у себя в стране поносил грязными словами художников и в приказном порядке понуждал село сажать и сеять совсем не то, что приносит урожай...

Хотя бы по этой причине отлучение его от власти Брежневым и другими заговорщиками не вызвало широкого протеста. Сам Л. И. Брежнев, стоявший (а то и лежавший) на верху власти 18 лет, начал демонстрировать свою всевозраставшую ущербность, как еще многие помнят, задолго до своей кончины в 1982 году. Оставаясь у власти до последнего вздоха, он никого не мог ни на что вдохновить и служил ширмой для группки вросших во власть функционеров.