Какое дерево росло в райском саду?

В июне 1889 года в Кью Гарденс появилось растение, которое в некотором смысле оставило по себе более яркие воспоминания, чем даже Victoria, и называлось «одной из сенсаций лондонского сезона». В 1878 году молодой итальянский ботаник и путешественник Одоардо Беккари обнаружил в джунглях Суматры ароидное огромных размеров и неприличной формы. Больше всего это растение похоже на увеличенный и раздутый, с ядовито-багровой обверткой и зловонным соцветием, вариант европейского аронника пятнистого (по-английски это растение называется “Lords and Ladies” – сокращенная версия изначального названия «[гениталии] лорда и леди»: неприличные растения встречаются и у нас). Беккари писал:

Отдельный цветок, точнее соцветие, и клубень (из которого он практически непосредственно произрастает) вместе составляют такую огромную массу, что для переноски его приходится привязывать к длинному шесту, концы которого покоятся на плечах двоих человек. Чтобы дать представление о размерах этого гигантского цветка, достаточно сказать, что мужчина, стоящий в полный рост, едва может дотянуться рукой до вершины початка, составляющего сердцевину цветка, а если раскинет руки, то едва охватит половину окружности трубообразной обвертки, со дна которой растет початок[158].

Беккари сумел собрать семена этого ароидного, которое в наши дни с любовью именуют Amorphophallus titanum, и привезти их в Италию, где они выросли в саду его друга маркиза Корси Сальвиати во Флоренции. Маркиз выставил несколько молодых растений в Кью Гарденс, присовокупив к этим божьим тварям творение еще более удивительное – картину, изображавшую «Титана» в натуральную величину на холсте 18 на 15 футов: из земли рос лист, а два жителя Суматры несли на шесте раздутое соцветие. Некоторое время эта картина украшала крышу оранжереи в Кью Гарденс, пока оскорбленная администрация не нашла ей место поскромнее. Викторианское благонравие берет свое. На фотографии, сделанной в Кью Гарденс в 1938 году, вроде бы видно, что картина сослана на потолок запасника, а разбухший цветок аронника закрасили, оставив лишь носилки. А когда Дэвид Аттенборо в 2008 году снимал живое растение для сериала «Невидимая жизнь растений» на канале ВВС, то решил не употреблять научное название Amorphophallus, поскольку оно «не подходит для семейного просмотра»[159].

Однако в восьмидесятые годы XIX века сами растения не ранили ничьих нежных чувств. Возраста цветения они достигали лишь к десяти годам и последние два из них росли не по дням, а по часам. В 1887 году самый крупный клубень был три фута девять дюймов в поперечнике, а лист достигал шести футов в высоту. К 1889 году «бутон» рос со скоростью три дюйма в день. Наконец в пять часов вечера 21 июня Титан расцвел, явив миру едва ли не самый диковинный и пикантный цветок, какой только доводилось видеть британцам. Центральный колос или початок полый и, согласно одному тактичному описанию, напоминает колоссальный свежевыпеченный багет. Окружающая его обвертка – с глубокими бороздами и оборкой по краю, в верхней части более ярда диаметром и винно-красная изнутри. Во время цветения растение испускает невыносимое зловоние, похожее, по словам одного посетителя, на «смесь тухлой рыбы и жженого сахара», и миазмы гниющего мяса (иногда аронник называют «трупный цветок») почти наверняка возникли в результате эволюции, так как привлекают опылителей – жуков-могильщиков и мясных мух. Температура початка, как и у Victoria amazonica, во время цветения достигает температуры человеческого тела – опять же чтобы дурачить мясных мух.

Титана из Кью Гарденс прекрасно рекламировали. Чтобы стать свидетелями минуты славы этого цветка, собрались огромные толпы зевак, которые оказались не готовы к «впечатляющему запаху». Матильда Смит, дочь директора, работавшая в Кью Гарденс художником, получила задание зарисовать так называемого «великого вонючку», после чего редакция “Botanical Magazine” торжественно поблагодарила ее за «длительное мученичество» за мольбертом.