Каков есть мужчина

Они говорят по-французски.

Этим утром в воздухе чувствуется дыхание осени. Ранний туман рассеялся. Солнце снова греет. Сейчас. Сделай это сейчас. Скажи что-нибудь.

– А есть у вас другие планы по застройке? – спрашивает Джеймс, продолжая смотреть на величественную гору, нависающую над деревней.

– Конечно, – отвечает Седрик тоном, дающим понять: он не настроен обсуждать это.

На его гладком лбу выступили капли пота. Он закуривает американскую сигарету.

– Я знаю, вы были не вполне довольны сервисом, – говорит Джеймс.

Седрик пожимает плечами, не поворачивая головы.

– Если вы продадите квартиры, будет замечательно, – говорит он.

– О, мы их продадим, – заверяет его Джеймс. – Мы их продадим. С этим проблемы не будет.

– Тогда порядок.

– Знаете, почему я этого коснулся? – говорит Джеймс. – Мы фокусировались в основном на более традиционных областях. То есть фирма в целом. И поэтому, возможно, мы оказались не в состоянии уделить вам то время и внимание, которого вы заслуживаете. Теперь же мы планируем нацелиться на новые области.

Повисает короткая пауза. Затем Джеймс продолжает:

– Я планирую кое-что начать.

Вот оно.

Он сказал это.

Это было сказано.

Я планирую кое-что начать.

Седрик вообще слушал?

Джеймс говорит:

– В ряде новых областей имеется большой потенциал. Я уверен, вы со мной согласитесь.

– Конечно. – Седрик не смотрит на него.

– Так что я хочу нацелиться на эту область, – говорит Джеймс. – Сделать так, чтобы здесь что-то состоялось. Думаю, вместе мы сможем сделать так, чтобы здесь что-то состоялось. – Он улыбается. – Я хотел бы поговорить с вами, – продолжает он, – о том, какие еще у вас планы. Может, подключиться на ранней стадии. К примеру, эти квартиры, они отличные. Они очень милые. Но должен все же сказать, что, по-моему, мы сумеем в будущем захватить верхний сегмент рынка с любыми планами застройки, какие у вас есть. Это великолепная долина. Здесь ощущается такой традиционный дух, которого нет больше нигде во Французских Альпах, насколько я знаю. В плане культурного наследия. Плюс лыжная инфраструктура, которая все время развивается. Можно зарабатывать больше на топовых проектах. Мы могли бы сделать все на элитном уровне. Понимаете, о чем я?

Этим утром он почувствовал себя смертным, проснувшись с головной болью от выпитого вина и водки, все его кости словно стонали. Сквозь занавески просачивался молочно-бледный свет. Он едва смог разглядеть время на часах.

Время теперь от него ускользает.

Он уже не молод.

Я уже не молод, подумал он, сидя на кровати, сложив руки на коленях и тупо глядя в пол. Когда же это произошло?

С некоторых пор, год или два назад, его стало одолевать гнетущее чувство, что он в состоянии увидеть свою будущую жизнь до самого конца, что ему уже известно все, что с ним произойдет, что теперь все будет предельно предсказуемо. Вот что он имел в виду, когда говорил с Полетт о судьбе.

И сколько еще возможностей, после этой, останется у него, чтобы убежать от этого?

Немного.

Может, ни одной.

Если вообще есть возможность. В чем он сомневался.

Седрик не проявляет интереса к его предложению. Щурясь на солнце, поднося сигарету к своему маленькому рту, он, похоже, больше думает о немногочисленных машинах на дороге, покидающих деревню в направлении Морильона, чем о словах Джеймса. А именно – о перспективе в будущем увеличить инвестиции на начальном этапе, чтобы максимально повысить потенциал недвижимости.

– В этом больше риска, – говорит Джеймс. – Но если вы хотите частично снизить его, мы можем найти других инвесторов, чтобы задействовать их вместе с вами.

Седрик что-то ворчит, он явно не в восторге от этой идеи.

– В любом случае, – говорит Джеймс, стараясь не замечать собственного разочарования, – давайте поговорим о ваших планах и будем исходить из этого. – Он вручает Седрику визитку, из недавно напечатанных. – Мне хотелось бы, чтобы вы позвонили мне.

После осмотра апартаментов Джеймс ведет Седрика в пафосное модное кафе в деревне и заказывает ему кофе. И смотрит, как тот поедает выпечку – tarte aux fraises[58] – отделяя кусочки вилкой.

Полетт сидит с ними. Она выпила чашку эспрессо и набирает что-то в своем телефоне.

Седрик все же проявляет некоторый интерес к наживке Джеймса – по крайней мере, предлагает проехаться с ним по долине и показать несколько площадок, которые он планирует осваивать.

И Джеймс начинает раздумывать, пока Седрик соскребает вилкой crème anglaise[59] с тарелки, где бы ему достать денег – скажем, пару-тройку миллионов, – чтобы вложить в недвижимость во Французских Альпах. У него есть кое-какие телефоны. Людей, знакомых Дьюти-Фри. Ведь все на самом деле определяют связи. Что бы там ни говорили. Сводить вместе деньги, возможности и снимать проценты. Что-то для себя.

Они едут через долину примерно час. И Седрик, владеющий чуть ли не половиной всей этой земли, то и дело показывает поля, которые принадлежат ему.