Кактус для вашей мыши

С дивана через панорамное окно был прекрасно виден двор, в котором плотненько пристроились друг к другу джип, на котором привезли меня, «BMW» Вероники, чёрный «Крузак» Макса, три брутальных внедорожника и скромный зелёный грузовичок с песком. Из-за этого территория, достаточно просторная, но явно не рассчитанная на ведение локальных боевых действий, казалась маленькой и тесной. Во всяком случае, мужики в камуфляже, по-военному чётко рассредоточившиеся по разным, видимо, заранее оговоренным позициям, всё равно оказались недалеко друг от друга. Выглядело это эффектно, ничего не скажу, и особенно эпично смотрелся Беляев, стоящий в центре всего этого безобразия и мрачно смотрящий на дом.

– Хорошо, что зима, – вдруг спокойно и как-то даже философски произнёс Толик, не отрывавший взгляда от окна и, видимо, уже оценивающий размеры материального ущерба от своей оказавшейся не самой удачной идеи с похищением.

– Почему? – так же без лишних эмоций, лишь с вежливым интересом поддержал светскую беседу Макс, устраиваясь в кресле с видом на входную дверь, видимо, чтобы не пропустить чьего-то появления. И я даже догадываюсь – чьего.

– Так клумбы под снегом, а то все матушкины цветы затоптали бы, – вежливо пояснил хозяин дома, и Макс согласно кивнул: цветы – это да, это важно.

Тут в коридоре раздались уверенные шаги, и дверь распахнулась, явив присутствующим разъярённого господина Беляева. Дмитрий Васильевич быстро осмотрел комнату, увидел мирно сидящую на диване меня и слегка расслабился. Интересно, а он чего ждал – что я в рубище и кандалах сижу в глубоком сыром погребе? Так времена, по-моему, уже немножко не те. Или те? Я как-то не очень сильна в этой теме, возможно, похищения через два-три я уже и смогу выступать в качестве эксперта, а пока – простите, опыта маловато.

– Лера, ты в порядке? Только правду говори, – Беляев дождался моего уверенного кивка, ещё раз просканировал взглядом помещение и удивлённо поднял брови, видимо, только теперь заметив, какая интересная публика собралась в комнате.

– Ну вот, теперь все в сборе, – зачем-то прокомментировал Толик, отходя от окна и усаживаясь в хозяйское кресло за столом. Через несколько секунд напряжённой тишины он светским тоном поинтересовался, – Может, чаю?

– А водки можно? – низким и ещё более хриплым, чем обычно, голосом произнёс Беляев, осматриваясь в поисках места, где можно присесть, так как диван был занят мной, а остальные кресла другими участниками нашего чудного клуба по интересам. Подумав, Дмитрий Васильевич подошёл к окну, сделал какой-то странный жест, адресованный мрачным парням с пистолетами, после которого они поднялись и, погрузившись в два внедорожника из трёх, умчались, подняв вихри снежной пыли. После этого он глянул на меня так, словно это я во всём виновата, подошёл к дивану, задумчиво посмотрел на вероникину шубу, пристроенную на подлокотнике, переложил её на стул и уселся рядом со мной.

– Ну, так что насчёт водки? – повторил он свой вопрос, обращаясь к Толику, который, осознав, что убивать его если и будут, то не прямо сейчас, слегка расслабился.

– И мне, пожалуй, – подал голос Макс, – Дамы? Вы присоединяетесь?

– Я однозначно – да, – неожиданно сообщила Никуся, не перестававшая ни на секунду наблюдать за мужем, – Что-то мне подсказывает, что чай сегодня – не наш выбор.

– А я водку не пью, – тоном примерной школьницы произнесла я и чуть ли ручки на коленках не сложила, но, дождавшись насмешливого взгляда от Никуси и удивлённого от Макса, уточнила, – поэтому можно мне коньяк?

– Ну вот, весь образ разрушила, – фыркнул Макс, как и Вероника, не сводивший с Беляева внимательного взгляда, – А ведь на вид такая девочка-ромашка, правда, Дмитрий Васильевич?

– Ну да, ромашка. – Вероника хмыкнула, – росянка, если точнее.

– Какие глубокие познания в биологии, – мурлыкнула я, с каждой минутой чувствуя себя всё некомфортнее рядом с большим, мрачным, и, главное, сурово молчащим Беляевым, – Никуся, ты меня удивляешь, я бы даже сказала, восхищаешь…

– Никуся?! – изумление в голосе Дмитрия Васильевича было столь сильным, что Макс счёл нужным прокомментировать:

– Не вникайте, у них тут свои…загадочные отношения. Я тоже удивился, когда услышал. Но потом привык, мне даже понравилось. Можно я тоже буду так тебя называть? – поинтересовался он, обращаясь к недовольной Веронике, получил в ответ многообещающий взгляд и заткнулся.

Толик посмотрел на нас тоскливым взором, в котором очевидно читалось одно-единственное желание: либо выгнать нас, либо свалить самому, взял телефон и через пару секунд сказал:

– Роман, распорядись там на кухне, чтобы нам принесли водки три по сто и одну пятьдесят, – посмотрел на выгнувшую бровь Веронику и быстро исправился, – четыре по сто. И коньяк…пятьдесят.

– Чего это? – возмутилась я, но мужики в лице Беляева и Макса одновременно грозно рявкнули «пятьдесят!», и я съёжилась в своём диванном углу. Ну их, проще согласиться. Как говорила одна моя знакомая: проще отдаться, чем отвязаться. Вот тут именно такой случай.