Каледонский безумец

– Увы, но бог. Рим – самый настоящий бог, претендовавший на всеисчерпывающее единство. И неважно, склонялся ли ты перед ножом самого занюханного поварёнка в солдатском каэре или пел хвалебные песни очередному императору. Все это – суть поклонение Риму, признание его силы и власти, коей он своими девять раз тысячными армиями принудил тебя покориться, нужною рукою в нужное время надавив на твой самый главный страх. Рим создавался как бог. Верою в истинность его порядка, ценностей, образа бытия. Если править, то по-римски. Если владеть рабом, то по-римски. Если воевать – тоже по-римски: Рим воюет, остальные или помогают, или покоряются. Третьего не дано, как у них говорят. Третье – это обращение в небытие всего, что дорого тебе и твоему роду. Десятки императоров сменились за века, как я узнал. Они порою резали друг друга словно свиней, поднимали друг на друга свои легионы, даже отделяли себе от Рима огромные куски, но лишь на время. Бывало, что поступали вполне благостно – становились соправителями. Были алчные императоры, слабые императоры, трусливые, коварные, даже те, кто самой жизнью своею на все лады извращал естественную природу человеческого бытия. Но все они, сперва живые, а потом и мертвые, остаются частью Рима. Рим-государь вечен, меняются лишь лица, и неважно, насколько часто. И пусть пал этот Рим, на восходе вырос второй, а вслед за ним, возможно, будет и третий – всё равно это будет один и тот же Рим, которому подчинены и верно служат даже боги его народа, покуда он от них не откажется. Чем стал бы ваш христианский господь, не будь Рима? Покровителем закрытого сообщества фанатиков в знойной пустыне на краю мира? Он вырос и расцвёл буйным цветом на землях, скованных железною волею этого вселенского порядка. Йессу Грист вобрал в себя Рим, принял от Рима игровой мяч и теперь из прежних его богов вовсю творит кого-то наподобие фоморов, хоть это и окажется бесполезным по итогу.

… Я видел Рим во всей его устрашающей, пагубной мощи. Он силён не только армией, политикой, торговлей, но ещё и коварством. Глазами четырёх своих поколений он смотрел на нас, на Придайн, готовя свой план к действию. Рим-Цезарь совершил пробный ход, проверил нас на прочность и отравил помыслы нескольких вледигов, позже предавших свой народ. «Пришёл, увидел, победил», – предвкушал гордый Рим-Цезарь. «Пришёл, увидел и ушёл», – в итоге, довольно усмехаясь, ответили ему мы устами человеческого бренина Касваллауна. Но рано радовались… Рим-Клавдий, аки огромный паук, впрыснул в нас яд, лишивший чувствительности к грядущей боли – выгодные условия торговли, потоки чудных товаров, бряцание красивыми побрякушками… Рим-Нерон же покромсал нас на куски, но мы этого даже не заметили.

… Нас, Детей Неба и Детей Моря, Рим прежде не знал. Но он знал наших собратьев за морем. Знал он и друидов. И понимал, что за ними сила. Друиды были едины – их сплачивало искусство волшебства, исходящего из самой земли Придайна и Эрина. Если бы единственной трудностью была разобщённость племен, Придайн выстоял бы.

… Но разобщены оказались мы, боги, в то время как боги Рима без самого Рима и шагу ступить не могли. Разобщённость наших богов я осознал слишком поздно. Когда я был связан заклятьем в Придайне, никто из них не пришёл на помощь друидам моего острова. Видимо, считали, что на место павших заступят другие. Если кто-то из них вообще задумывался над этим… Теперь вся сила святых отцов, весь их ауэн – в Аннуине, здесь, в том числе и вокруг нас. А в смертном мире многое оказалось позабытым навсегда. Ещё больше истончилась связь между смертными и нами, и чаще всего, покуда смертный не уходит в Аннуин, он слеп и глух. А по прибытии в Аннуин ему до следующего воплощения чаще всего становится совершенно безразлично, что происходит среди живых людей.

– Почему же никто из богов не пришёл защитить остров Манау?

– Одни немо и не без удовольствия мстили людям за то, что когда-то их предки загнали Детей Неба в холмы. Другим… другим было просто наплевать. Третьи удалились в свои сферы настолько далеко, что даже не знали о том, что происходит в смертном мире. Четвёртые не успели, потому что были вместе со мной в Придайне, борясь с Римом там. Так и не сумев прорваться на остров с суши Придайна, я излил всю свою ярость на незваный Рим. И не я один.

– Тогда почему вы проиграли в Придайне?