Калейдоскоп

— Благодарю, Бытруд, благодарю! Есть трубочка, есть! — Он выбрался из подлеска на шоссе и выпучил глаза…

— Редактор? Приветствую и целую ручки!

— Не целуй, не целуй… — Бытруд возражал. Меня тоже Ротмистр выводил из равновесия. Лодырь и есть лодырь, но не круглый дурень. Потому что, пожалуйста, пыхнул дымом и спросил:

— Это вы стишок читали?

— Предположим.

— Отвечу более подходящим:

Ангельской ближе душа в человеческом теле,
Коль грустная, теша других, дарует веселье.

Я ему, однако, побрешу. Это уже становится невыносимым.

— Был внучек, стал Редактор. Если дети будут подрастать в таком темпе, на них не напасешься. И прошу нас, взрослых, не обвинять. Слыхать автобус. Самый сердечный привет.

Подъехало такси с одним свободным местом.

— Вы были первым.

Ротмистр поблагодарил и тотчас сел.

— Автобус застрял, — крикнул, отъезжая, таксист. — Ждать нечего.

Я уехал трейлером-холодильником.

— Вы со свадьбы? Да больно потрепаны. Пожалуйста, говорите подольше, кофе кончился, еду сквозь сон.

— Вы возили когда-то старый трактир для некоего Сальвы?

— Я не левак. Вылазь или смени пластинку.

Я сменил тему и в распрекрасном согласии мы добрались до места.

— И это не басни? — водитель внимательно приглядывался ко мне.

— А разве я похож на баснописца?

— Вообще-то нет. Ну, здоровья и благоденствия, черт возьми, досталось же вам.

Перевела М. Шилина.