Календарь Морзе

– Ничего себе! Впервые у меня мобилу прям в кабаке отжимают! – удивился он, но телефон дал.

Номер Анюты набрал по памяти – абонент был вне зоны действия сети. Номер Павлика я не помнил, но сообразил, что он наверняка есть у Славика, и полез листать контакты.

– Эй, – возмутился тот, – есть, вообще-то, такая штука – прайвеси!

Забавно, но рядом с Павликом в «избранном» у него были Вассагов, Евлампий и Крыскина. Интересный у нашего философа круг общения…

Павлик трубку взял, удивился, что я звоню с этого номера, но ничем не обрадовал. Анюта не то чтобы совсем исчезла – периодически ее телефон оказывался в доступе, она даже брала трубку, но отвечала как-то странно, словно не вполне понимая, с кем говорит и что у нее спрашивают. Отключалась и снова исчезала. Павлику удалось выяснить, что телефон регистрируется всегда в одной и той же соте, но более точно определить не получалось. Он просматривал все записи с уличных камер в том районе, но Анюта нигде не засветилась. Как будто она вообще не выходит на улицу, оставаясь все время в одном помещении, но у него не сложилось впечатления, что ее где-то удерживают насильно.

Я пообещал связаться с ним, как только раздобуду себе телефон, чтобы он извещал меня о появлении Анюты в сети. Может быть, со мной она поговорит более содержательно. Павлик немедленно предложил мне новый смартфон, уже подключенный, – но я вежливо отказался. Готов поставить айфон против «Нокии 3310», что там будет куча закладок от нашего компьютерного гения, а оно мне надо?

– О, а вот и Менделевы! – обрадованно сказал Славик. – Мартын, Марта, идите к нам!

– Привет, Слава, привет, Антон, – сказал подошедший к нашему столику музыкант, – с удовольствием присоединились бы к вам, но меня попросили сегодня начать пораньше. Так что мы сейчас переоденемся – и на сцену.

Его спутница ничего не сказала, только кивнула приветственно, блеснув глазами сквозь падающие на лицо длинные волосы. Она была одета в простое летнее платье, в руке – скрипичный чехол.

– Марта, значит? – спросил я у Славика, когда они ушли в служебный коридор.

– Ну да, Марта, – подтвердил он с удивлением. – А что? Мартын с сестрой постоянно в «Поручике» играет.

– Сестрой?

– Да, Мартын и Марта – звучит постмодернистской шуткой. Но мало ли какие бывают причуды у родителей…

– То есть ты не видишь ничего странного в том, что у Мартына есть сестра и он выступает с ней?

– Конечно, он же всегда… – Славик осекся и задумался. – Или не всегда?.. – сказал он неуверенно. – Вот знаешь, когда ты так ставишь вопрос, у меня возникает такое неприятное ощущение… Как будто мир вдруг раздвоился. Или это я раздвоился?

Он призывно замахал пустым стаканом, и официантка немедля заменила его на полный.

– Вот зачем ты так? – укоризненно сказал Славик, отхлебнув. – Я теперь будто помню сразу две взаимоисключающие вещи. У Мартына никогда не было сестры. У Мартына всегда была сестра. Он выступал один. Они выступали дуэтом. У меня от этого голова кружится!

Надо же, сестра. Я-то думал, что Мартыну просто потрахаться не с кем, а он, оказывается, по родной душе тосковал.

…Mix three quarters of liquor
and two quarters of death

in the fight for salvation

I bet you have the advance…[63]

Марта пела низким, чуть хрипловатым, очень проникновенным голосом. Мартын вел гитарное соло, она – гитарный же ритм. Выходило очень здорово – прям захотелось немедленно втащить эти три части выпивки. Можно не смешивая.

Но мне было пора идти.

Салон сотовой связи, как ни странно, работал. Понятия не имею, на чем держится их бизнес сейчас, если телефоны перестали стремительно устаревать. Зачем покупать новый, если у тебя все время модель сегодняшнего дня? Налички в кармане было немного, но на недорогой смартфон хватило. Скучающий продавец вяло попытался развести меня на более продвинутую модель, но быстро отстал – в кредит теперь ничего не всучишь, банки-то закрыты. Зато он восстановил мою сим-карту, и я снова оказался на связи. Тут же посыпались пропущенные смски, и последняя из них гласила: «Антон, живо на работу! Кеширский». Наверняка же из вредности дергает, нет там ничего срочного.

Проходя мимо того места, где было/будет/предполагается кафе «Палиндром», я набрал Анюту – бесполезно, «абонент недоступен». Из-за занавесок угловой квартиры, которую продали/продадут под бизнес, кто-то явно за мной подглядывал, но я сделал вид, что не замечаю. Не вполне понимая зачем, набрал написанный на картонке телефон. Был уверен, что услышу: «Неправильно набран номер» – цифр-то меньше, – но неожиданно пошли длинные гудки. Теплые ламповые гудки аналоговой АТС – с детства таких не слышал. Штора на окне колыхнулась, и вскоре трубку кто-то снял.

– Але? – неуверенно спросил детский голос.

– Здравствуйте, квартиру продаете? – спросил я зачем-то.

– Наверное… Не знаю…

– Взрослые дома есть?

– Нет, я одна.

– А когда они вернутся?

– Не знаю…

– А когда ушли?

– Не помню…

– А как тебя зовут?