Читаем Календарные обычаи и обряды народов Передней Азии. Годовой цикл полностью

У древних тюрок и монголов существовал шаманский обычай вызывания и прекращения дождя с помощью магического камня яда [Малов, 1947]. По одной из легенд, этот камень получил от Яфета Огуз-хан, почитающийся как герой-прародитель многими тюркоязычными народами, в том числе и турками. В турецком языке древнетюркское название магического камня сохранилось только в выражении яд бонджугу («бусинка яд»), распространенном исключительно в области Эрзурум (Восточная Анатолия). Оно означает талисман от сглаза [Boratav, 1973, с. 171].

Иногда вместо камней в воду опускали череп коня, на котором предварительно писали стих из Корана (айат), или погребальную доску (тенешир). По мнению И. Башгёза, этот обряд мог символизировать смерть засухи. К такому выводу он пришел, сравнивая обряды вызывания дождя в Турции и Древнем Риме. Римляне во время весенних обрядов бросали в реку гроб со словами: «Засуха умерла, Бог дает нам дождь!» [Başgöz, 1967, с. 305].

В качестве обязательного элемента обряд вызывания дождя включал в себя жертвоприношение овцы или теленка. Жертвы приносились и в том случае, если шли затяжные проливные дожди, наносящие посевам не меньший вред, чем засуха. Вероятно, когда-то приносили в жертву коня, о чем свидетельствует обычай опускания в воду его черепа. Некоторые обычаи можно рассматривать как свидетельство о языческих обычаях человеческих жертвоприношений. Так, в области Ыспарта (Центральная Анатолия) участники церемонии выбирали двух парней и бросали их в реку под мельничное колесо. В Кютахье (Центральная Анатолия) первого ребенка в семье в одежде несколько раз окунали в воде с головой. В некоторых областях существовал обычай бросать в воду человеческий череп [Boratav, 1973, с. 171].

Некоторые моменты позволяют предположить, что человеческие жертвоприношения могли сохраняться какое-то время и после принятия ислама. Как утверждали участники обряда йагмур дуасы в области Шалпазары, дождь можно вызвать, опустив в реку череп неверного [Erata, 1975, с. 7417]. Косвенным подтверждением того, что в жертву могли приносить не турка, а может быть, немусульманина, может служить текст молитвы о дожде, записанный А. Джафероглу в области Нигде (Центральная Анатолия) [Gaferoğlu, 1943, с. 185]:

Дождь, дождь,Он масла хочет,Синеглазого в жертву хочет,Полное гумно хочет.Дай, Аллах мой, дождь.

В заключение обряда йагмур дуасы устраивалась совместная трапеза. Из мяса жертвенных животных, а также из продуктов, собранных накануне церемонии, готовили различные кушанья: мясной плов (етли пилав), плов из булгура (булгур пилавы), жаркое из баранины (кавурма), сладкое кушанье из пшеничных зерен, сваренных в пекмезе (ашура). Все эти блюда имели общее название — хайыр ашы, которое можно перевести как «пища, предназначенная для благотворительности». Часть обрядовой пищи раздавалась бедным.

Обряд йагмур дуасы пронизан языческими обычаями и представлениями. Хотя, конечно, длительное господство ислама наложило большой отпечаток на домусульманские верования. Мусульманское духовенство играло ведущую роль на всех этапах этого обряда, мусульманские молитвы сопровождали обряд от начала и до конца. Таким образом, введя чтение сур Корана и придав древним заклинаниям видимость молитвы, обращенной к Аллаху, ислам как бы освятил этот языческий в своей основе обряд. Однако примечательным является частое употребление в молитвах о ниспослании дождя, вместо имени Аллаха, слова Танры в значении Бог. Последнее представляет собой видоизмененное имя древнетюркского Верховного Божества Тенгри, непосредственным воплощением и местом обитания которого считался Небо.

Как отдельные элементы обряда, так и весь обряд в целом мусульманское духовенство стремилось интерпретировать на основе своего вероучения. Возникновение обряда мусульманская традиция относит ко времени пророка Мухаммеда. В один из засушливых периодов, повествуется в легенде, после того как пророк прочел проповедь во время пятничной молитвы, один из общинников обратился к нему с мольбой: «О Мухаммед, нас постигла большая засуха, мы все умираем от засухи. Прочитай молитву и пусть будет дождь!» Пророк прочитал молитву, община сказала: «Аминь», и дождь лил целую неделю. Таким же образом пророк прекратил дождь. С тех пор, как гласит легенда, люди во время засухи читают молитву о дожде [Aydinoğlu, 1970, с. 5686].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология
Повседневная жизнь египетских богов
Повседневная жизнь египетских богов

Несмотря на огромное количество книг и статей, посвященных цивилизации Древнего Египта, она сохраняет в глазах современного человека свою таинственную притягательность. Ее колоссальные монументы, ее веками неподвижная структура власти, ее литература, детально и бесстрастно описывающая сложные отношения между живыми и мертвыми, богами и людьми — всё это интересует не только специалистов, но и широкую публику. Особенное внимание привлекает древнеегипетская религия, образы которой дошли до наших дней в практике всевозможных тайных обществ и оккультных школ. В своем новаторском исследовании известные французские египтологи Д. Меекс и К. Фавар-Меекс рассматривают мир египетских богов как сложную структуру, существующую по своим законам и на равных взаимодействующую с миром людей. Такой подход дает возможность взглянуть на оба этих мира с новой, неожиданной стороны и разрешить многие загадки, оставленные нам древними жителями долины Нила.

Димитри Меекс , Кристин Фавар-Меекс

Культурология / Религиоведение / Мифы. Легенды. Эпос / Образование и наука / Древние книги
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней

Читатель обнаружит в этой книге смесь разных дисциплин, состоящую из психоанализа, логики, истории литературы и культуры. Менее всего это смешение мыслилось нами как дополнение одного объяснения материала другим, ведущееся по принципу: там, где кончается психология, начинается логика, и там, где кончается логика, начинается историческое исследование. Метод, положенный в основу нашей работы, антиплюралистичен. Мы руководствовались убеждением, что психоанализ, логика и история — это одно и то же… Инструментальной задачей нашей книги была выработка такого метаязыка, в котором термины психоанализа, логики и диахронической культурологии были бы взаимопереводимы. Что касается существа дела, то оно заключалось в том, чтобы установить соответствия между онтогенезом и филогенезом. Мы попытались совместить в нашей книге фрейдизм и психологию интеллекта, которую развернули Ж. Пиаже, К. Левин, Л. С. Выготский, хотя предпочтение было почти безоговорочно отдано фрейдизму.Нашим материалом была русская литература, начиная с пушкинской эпохи (которую мы определяем как романтизм) и вплоть до современности. Иногда мы выходили за пределы литературоведения в область общей культурологии. Мы дали психо-логическую характеристику следующим периодам: романтизму (начало XIX в.), реализму (1840–80-е гг.), символизму (рубеж прошлого и нынешнего столетий), авангарду (перешедшему в середине 1920-х гг. в тоталитарную культуру), постмодернизму (возникшему в 1960-е гг.).И. П. Смирнов

Игорь Павлович Смирнов , Игорь Смирнов

Культурология / Литературоведение / Образование и наука