Читаем Календарные обычаи и обряды народов Передней Азии. Годовой цикл полностью

Праздник Омаркошан («Сожжение Омара») проводится в девятый день третьего месяца раби-ал-аввал мусульманского лунного календаря. В честь этого праздника устраиваются народные зрелища — фарсы, кульминацией которых является сжигание чучела Омара. Предание рассказывает, что по приказу Омара были убиты внук пророка и его семья [Чубак, 1964, с. 45]. Однако, вероятно, в народном сознании произошло сближение различных событий, происходивших в достаточно отдаленное время. Омар был вторым «праведным халифом», ставшем во главе мусульманской общины в 634 г., после смерти Абу-Бакра, он распространил ислам на Ирак, Сирию, Египет и Киренаику (историческая область Ливии). Омар был убит в 644 г. рабом, который не нашел у него защиты от поборов наместника Куфы. Старший внук пророка, Хасан, — сын Али ибн-Али-Талиба от Фатимы, дочери пророка, стал вторым шиитским имамом после убийства Али в 661 г. Умер Хасан в 669 г. в возрасте 45 лет, и, по преданию, он был отравлен. Шииты считают виновным в его смерти халифа Муавию, а Хасана — «великим мучеником». Младший внук пророка, Хусейн, после смерти Хасана стал третьим шиитским имамом (669 г.). Хусейн, как глава алидского рода, особенно проявлял большую деятельность после смерти халифа Муавия в 680 г., когда куфийские шииты признали его своим третьим имамом и просили возглавить антиомейядское восстание против провозглашенного халифа Язида. Однако в сражении при Кербеле, близ Куфы, 10 октября 680 г. его войско было разбито четырехтысячным отрядом халифа, а сам Хусейн погиб мученической смертью. Шииты стали считать Хусейна «величайшим мучеником», а Кербела с тех пор является одной из главных святынь и местом паломничества; дата гибели Хусейна отмечается всеми шиитами как день траура — ашура.

Как видим, гибель обоих внуков пророка произошла уже после смерти Омара, однако все трагическое шииты связывают именно с ним, поскольку вторым халифом, по мнению шиитов, должен был стать зять пророка Али, а не Омар. Народная традиция на протяжении многих веков сохранила негативное отношение к Омару, и шииты разыгрывают народные зрелища — фарсы, в которых главным отрицательным персонажем является Омар. Об этом свидетельствуют многие путешественники и исследователи. Во время комических и трагических представлений обычно высмеивался также Абу-Бакр, но особая неприязнь выражалась Омару. Шииты ткали его имя на коврах, чтобы иметь возможность топтать его, сапожники вырезали его имя на подошве ботинок, а самые фанатичные шииты — на своих пятках [d’Allemagne, 1911, t. I, с. 157].

Вот как разыгрывалась одна из комических драм высмеивания Омара. В центре двора какой-нибудь мечети над фонтаном воздвигались подмостки, на которых располагался лути, исполняющий роль муллы. Лути, одетый в шутовской наряд, перебирая четки, произносил священные тексты и изречения, сопровождая их комической мимикой. Обычно такие представления заканчивались шествием вокруг мечети. «Халифу Омару» на этом представлении отводилось почетное место. Он вел за собой собаку — воплощение нечисти, — которая все время рычала и норовила укусить кого-нибудь из присутствующих. Затем «Омар» и его приближенные садились на ослов. Их свиту составляли демоны и сатана. Сатана, покрытый пятнами, в полуобнаженном виде, с белыми обводами вокруг рта и глаз, с рогами на голове, представал в довольно страшном и смешном виде.

Кульминация драмы — спуск «Омара» в ад. Вся процессия поднималась на подмостки, установленные над бассейном. Сначала «Омар» произносил речь, затем он вместе с сатаной устраивал пир. Спектакль становился все более и более смешным по мере того, как «Омар» с сатаной напивались. После этого «Омар» и свита танцевали. Когда же в назначенное время ангелы, демоны и шуты собирались уходить, пол вдруг проламывался — и вся труппа с грохотом падала в бассейн с водой на потеху зрителям [d’Allemagne, 1911, t. I, с. 157–159].

Праздник Омаркошан описывают такие европейские ученые, как Рафаэль дю Ман, Шарден, Скотт Варринг и др. Подробно рассказывает об этом празднике русский востоковед В.Д. Смирнов. Он писал в 1916 г., что во время представления выставляют манекен, который должен изображать Омара. Его голову делают из тыквы, начиненной порохом, и фигуру — из каких-нибудь воспламеняющихся предметов. Зажигают манекен сзади, и когда пламя доходит до головы, он взрывается со страшным шумом. Все это представление сопровождается насмешками, непристойными шутками и выкриками зрителей [Смирнов, 1916, с. 109].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней

Читатель обнаружит в этой книге смесь разных дисциплин, состоящую из психоанализа, логики, истории литературы и культуры. Менее всего это смешение мыслилось нами как дополнение одного объяснения материала другим, ведущееся по принципу: там, где кончается психология, начинается логика, и там, где кончается логика, начинается историческое исследование. Метод, положенный в основу нашей работы, антиплюралистичен. Мы руководствовались убеждением, что психоанализ, логика и история — это одно и то же… Инструментальной задачей нашей книги была выработка такого метаязыка, в котором термины психоанализа, логики и диахронической культурологии были бы взаимопереводимы. Что касается существа дела, то оно заключалось в том, чтобы установить соответствия между онтогенезом и филогенезом. Мы попытались совместить в нашей книге фрейдизм и психологию интеллекта, которую развернули Ж. Пиаже, К. Левин, Л. С. Выготский, хотя предпочтение было почти безоговорочно отдано фрейдизму.Нашим материалом была русская литература, начиная с пушкинской эпохи (которую мы определяем как романтизм) и вплоть до современности. Иногда мы выходили за пределы литературоведения в область общей культурологии. Мы дали психо-логическую характеристику следующим периодам: романтизму (начало XIX в.), реализму (1840–80-е гг.), символизму (рубеж прошлого и нынешнего столетий), авангарду (перешедшему в середине 1920-х гг. в тоталитарную культуру), постмодернизму (возникшему в 1960-е гг.).И. П. Смирнов

Игорь Павлович Смирнов , Игорь Смирнов

Культурология / Литературоведение / Образование и наука
Повседневная жизнь египетских богов
Повседневная жизнь египетских богов

Несмотря на огромное количество книг и статей, посвященных цивилизации Древнего Египта, она сохраняет в глазах современного человека свою таинственную притягательность. Ее колоссальные монументы, ее веками неподвижная структура власти, ее литература, детально и бесстрастно описывающая сложные отношения между живыми и мертвыми, богами и людьми — всё это интересует не только специалистов, но и широкую публику. Особенное внимание привлекает древнеегипетская религия, образы которой дошли до наших дней в практике всевозможных тайных обществ и оккультных школ. В своем новаторском исследовании известные французские египтологи Д. Меекс и К. Фавар-Меекс рассматривают мир египетских богов как сложную структуру, существующую по своим законам и на равных взаимодействующую с миром людей. Такой подход дает возможность взглянуть на оба этих мира с новой, неожиданной стороны и разрешить многие загадки, оставленные нам древними жителями долины Нила.

Димитри Меекс , Кристин Фавар-Меекс

Культурология / Религиоведение / Мифы. Легенды. Эпос / Образование и наука / Древние книги