Калевала

— Добрый конь, нагни золотую голову, наклони серебряный лоб. Я тебе худого не сделаю. Не буду я тебя обижать, не буду стегать ремнем, а надену на тебя золотую уздечку с серебряными кольцами и на шелковом поводке поведу тебя к хозяйке Похъёлы.

Послушался Лемминкайнена длинногривый конь, нагнул золотую свою голову, склонил перед героем серебряный лоб.

А веселый Лемминкайнен взнуздал непокорного коня и вскочил к нему на спину. Веткой ивы его нахлестывает и гонит через высокие горы, через снеговые хребты.

Ехал он день, скакал другой.

К концу третьего дня остановился Лемминкайнен у двора хозяйки Похъёлы, у дома старухи Лоухи и говорит:

— Держи, хозяйка, длинногривого скакуна. Получай то, что просила. Теперь-то отдашь мне в жены свою любимую дочь?

А хитрая Лоухи, злая хозяйка Похъёлы, опять говорит ему:

— Не заслужил ты еще моей дочери. Сначала спустись в жилище мертвых и застрели там лебедя, что плавает в черных водах Туонелы, в бурных пучинах Маналы. Застрелишь — тогда и разговаривать будем.

И на этот раз не стал спорить веселый Лемминкайнен. Захотелось удалому охотнику самому посмотреть на диковинного лебедя.

Закинул он за спину лук, привесил сбоку колчан с острыми стрелами и отправился в страну смерти, в жилище мертвых.

А злой, косматый старик давно уже сидит на берегу мрачной пучины и ждет не дождется, когда пройдет здесь беспечный сын Калевалы.

И вот видит старик — идет быстрыми шагами бесстрашный охотник, веселый Лемминкайнен.

Подпустил старик его поближе, а потом выхватил из черных волн Туонелы змею и, словно копье, метнул ее прямо в грудь Лемминкайнену. От боли потемнел веселый Лемминкайнен.

Стал он звать на помощь родную матушку:

— Мать, не ты ль меня растила?
Ты узнать, родная, можешь,
Где теперь твой сын несчастный!
Ты приди сюда скорее,
Поспеши ко мне на помощь,
Чтоб избавить от несчастья,
Чтоб спасти меня от смерти!

Но далеко его матушка. Не слышит она, как зовет ее сын, не знает, какая беда его настигла.

А злой, косматый старик разрубил веселого Лемминкайнена, удалого охотника, на восемь кусков и бросил в черную пучину Туонелы, в жилище мертвых — Маналу.

Бросил и говорит:

— Вечно там лежи, охотник,
С крепким луком и колчаном,
Бей там птиц во тьме подземной,
Лебедей стреляй во мраке!

12. Мать Лемминкайнена идет искать своего сына

ень проходит за днем. Ждет не дождется старая мать своего милого сына.

«Где-то сейчас мой Лемминкайнен? — думает она. — Что-то теперь с моим сыночком? Может, на спину гор взбирается? Или, может, качается на хребте морских волн? Или в жестоком сраженье бьется насмерть с врагом?..»

Берет она в руки щетку, оставленную сыном, смотрит на нее вечером, смотрит днем, смотрит среди ночи. Нет, не проступает на щетине кровь — жив и здоров ее милый сын. Вот однажды, на утренней заре, взглянула мать на щетку и видит — показались на жестких волосках красные капельки, сочится из щетки алая кровь.

Горько заплакала старая мать:

— Горе матери несчастной!
Как мне быть и что мне делать?
Вижу, милый мой сыночек
До плохого часа дожил!
Знаю — с мальчиком несчастье,
Юного беда настигла,—
Показалась кровь в щетине,
Каплет, красная, из щетки.

Недолго собиралась старая мать — подхватила рукой подол и выбежала из дому.

Одна у нее забота — поскорее найти милого сына, поскорее выручить из беды родное дитя.

Не помеха ей ни высокие горы, ни топкие болота. Не разбирая дороги, бежит старая. И перед ней опускаются каменные горы, высыхают под ее ногами зыбучие топи.

Наконец дошла старая мать до страны мрака и холода, до сумрачной Похъёлы.

Подходит она к дому старухи Лоухи, стучится в дверь и говорит:

— Скажи мне, хозяйка Похъёлы, куда ты послала моего сына, что сделала с молодым Лемминкайненом?

Отвечает ей злая Лоухи:

— Не знаю я, где твой сын. Я ему и сани дала и коня самого лучшего для него не пожалела. Может, его волк съел или медведь задавил?

— Лжешь ты! — говорит ей мать Лемминкайнена. — Не тронет нашего рода волк, не прикоснется к моему сыну медведь. Мой сын волка убивает одним пальцем, медведя валит одной рукой. Если не скажешь мне правды, сломаю я твой амбар, разрушу твой дом.

А хозяйка Похъёлы опять говорит ей:

— Не знаю я, где твой сын. Я его на дорогу и накормила, и напоила, и лодку ему дала. Может, лодка на порогах разбилась? Может, потонул в бурной пучине твой сын?

— Нет, неправда это! — говорит мать. — Мой Лемминкайнен и на щепочке переплывет пороги, со дна морского и то вынырнет. Говори, что ты сделала с моим сыном, а то не жить тебе на свете — близко ходит твоя смерть!