Калифорнийская славянка

Народ окружил Ивана Александровича, и отца Никодима. Батюшка прочитал молитву, потом окропил святой водой русский флаг, закреплённый на шнуре мачты. Затем Кусков обратился к стоявшим вокруг него людям:

– По воле Спасителя крепость наша отныне зовётся Россом. Крепость Росс! Форт Росс! Наша русская оседлость на калифорнийском берегу. Запомним, други мои, и потомкам нашим передадим, что в тридцатый день августа восемьсот двенадцатого года мы подняли здесь русский флаг как знак того, что Отечество наше – мать Россия, утвердилось на сих американских берегах. И трудиться здесь и жить будем мы для пользы Отечества нашего и всех племён и народов, землю сию населяющих. Так что с Богом, братцы!

Кусков подошёл к мачте, потянул за тонкую, но крепкую бечеву, и флаг с двуглавым орлом стал медленно подниматься вверх по шесту. Тут же ухнули пушки, салютуя флагу, зазвенел колокол на колокольне церкви Святой Троицы. Люди стреляли из ружей, кричали «ура!» и обнимались: всеобщее ликование охватило всех.

Когда флаг утвердился на мачте, Кусков вновь поднял руку, прося тишины.

– А теперь я, коммерции советник Кусков, имею честь по воле его императорского величества наградить друзей и соседей наших, вождей здешних племён коренных жителей Америки медалью «Союзные России»… Первому я вручаю медаль сию другу нашему  вождю мивока Валенилле!

Под громкие крики одобрения собравшихся Кусков возложил круглую медаль с лентой на грудь своего старого приятеля.

– Награждаю союзников наших – вождей Чугуана, Амматина, Гемлеле! И вождя макома Шасту!

И опять под громкие возгласы Кусков надел ленты с медалями вождям окрестных племён.

– Отныне вы и ваши племена – союзные России, и да будет дружба вечной между нами!..

…Тут же, за длинным, сколоченным из красноватых сосновых досок  обеденным столом, на торжественную трапезу уместились почти все. А кому там показалось тесно, расположились обедать прямо на земле.

Выкатили по такому случаю бочку с вином, которого тоже хватило всем, и веселье за столом было всеобщим.

Русские песни сменялись индейским песнопением и танцами. И летела широко над фортом Росс песня-гимн российских мореходов, которая именно сейчас была здесь уместна, как никогда:

Ум российский промысла затеял,

Людей вольных по морям рассеял,

Места познавати,

Выгоды искати,

Отечеству в пользу,

В монаршую честь.

Бог всесильный нам здесь помогает,

Славу россов всюду подкрепляет,

Только обозрели,

Вскоре обселили

Полосу важну

Земли матёрой.

Допев гимн до конца, хор промышленных подошёл к тому месту, где за столом сидели Иван Александрович Кусков, Сысой Слободчиков, да Иван Лихачёв с Алёной и, явно обращаясь к ним, громко грянул державинского «Заздравного орла». Написанная знаменитым русским поэтом «в память фельдмаршалам Суворову и Румянцеву», эта застольная песнь русских воинов тоже подходила к сегодняшнему празднику:

По северу, по югу

С Москвы орёл парит,

Всему земному кругу

Полёт его звучит.

О! исполать ребяты,

Вам русские солдаты!

Что вы неустрашимы,

Никем не победимы:

За здравье ваше пьём.

Орёл бросает взоры

На льва и на луну,

Стокгольмы и Босфоры

Все бьют челом ему.

О! исполать вам, вои,

Бессмертные герои,

Румянцев и Суворов!

За столько славных боев:

Мы в память вашу пьём

Орёл глядит очами

На солнце с высоты;

Герои под шлемами –

На женски красоты.

О! исполать красотки

Вам, русски амазонки.

Вы в мужестве почтенны,

Вы в нежности любезны:

Здоровье ваше пьём!

Поблагодарив, Кусков вместе с отцом Никодимом встали из-за стола и подошли к певцам.

– Ну что, братцы! Свершили великое дело! – громко сказал Кусков.

– Свершили, Иван Александрович!

– Свершили, ваше благородие!

– С Божьей помощью! Так!

– Теперь обживать сей край будем!

– Будем, братцы, будем! И любопытно мне то, кто будет обживать… Вот ты откуда родом? – обратился Кусков к одному из стоявших мужиков с большой бородой.

– Вологодские мы. Из Устюга Великого.

– Устюжанин? Стало быть земляк мой. А ты знаешь, откуда я? – неожиданно спросил бородача Кусков.

– Знаю, ваш-бродь. Из Тотьмы.

– Точно так, брат-земляк. Ну, а ты? – спросил другого Кусков.

– Из Иркутска…

– Тобольский я.

– Костромской, галичанин.

– Тоже почти земляк мой.

– Точно так, ваш-бродь.

– Из Курска, рыльские мы.

– Ну вот, братцы, – сказал довольный Кусков, – а все мы русские люди. Собрались с разных краёв матушки-Руси. А ещё мы с вами теперь   русские американцы и пришли сюда надолго. Так что, как сказано в Писании: «Плодитесь и размножайтесь». Ищите себе невест, а батюшка наш, отец Никодим, благословит на это каждого из вас. Верно, отец Никодим?

– Вернее не бывает, Иван Александрович. Дело сие богоугодное и на пользу Отечеству нашему.

– Будем стараться, Иван Александрович!

– Будем!

– Будем! – ответили мореходы и первые насельники Росса Кускову и отцу Никодиму.

Глава одиннадцатая

        Хижины макома временно поставили на берегу реки недалеко от русской крепости. Так решили Алёна и Валенилла. А ещё вождь Шаста поведала шаману Вываку и старейшинам, что отец зовёт её к себе и она скоро должна к нему уплыть. Когда же это случиться, она и сама не знала…