Калифорнийская славянка

– Зато промышленным дают по пуду муки в месяц, солонину, крупу, соль и даже ром.

– Вот и получается: кому шиш, а нам, посельщикам, всегда два.

– Даже алеуты живут лучше нас.

– Они зверя добывают, – подал голос кто-то.

– А мы лес рубим, да сплавляем чуть ли не на себе, камни долбим, дома и амбары строим!

– А сами живём в сырости и лохмотьях ходим.

– И в долгах, как в шелках.

– Долги, говорят, у нас старые. Ещё сюда не приехали, а уже компании должны были. Выходит, что за всю жизнь нам с компанией ни за что не рассчитаться. В тяжкой кабале мы, братцы!

– Так дальше жить нельзя!

– Что же делать будем? – спросил Василий Панков, когда все выговорились.

– Да порешить их всех к едрене фене! – крикнул кто-то.

– Верно, Прошка.

– Кого? Кого порешить? – спросил Панков Прошку.

– А всех, кто притесняет и жить не даёт… Правителя Баранова, помощника его Кускова… Да всех начальников здешних.

– А потом? – спросил опять Василий.

– А что потом… Не здесь же оставаться. Захватим судно и поплывём отсюда.

– И куда мы поплывём?

– Океан большой. А поплывём на полдень. Есть там жаркие острова. Да ведь ты, Василий, бывал там.

– Бывал, – кивнул Василий.

– Ну вот. Знаешь ведь, что там даже зимы нет, а земля изобильна.  Не то, что тут: пять дней в месяц солнышко светит, а в остальные дни только дождь да ветер… Живут там одни чёрные арапы… А нам-то что до них? Главное для нас – волюшка вольная. Больше нам нет места нигде. Не в Сибирь же ворочаться.

– Все ли за это? – спросил Василий Панков.

– Все.

– Все, – раздались голоса с разных сторон.

– Тогда надобно сие дело обговорить,  обрядить с толком,  не торопясь… Давайте-ка все к столу. А ты, Захарка, погляди там, нет ли кого на воле, да  к Мартыну-лавочнику за ромом сбегай, спроворь нам бутылочку.

– А на какие шиши? Да и поздно теперь, – встал молодой посельщик Захарка. – Лавка-то закрыта, поди.

– Знамо дело, закрыта. А ты к Мартыну домой. Скажи – пусть бутылку рому даст.

– А если не даст?

– Тогда скажи, что я сам приду… Даст, не впервой. Пусть на меня запишет.

Захарка убежал за дверь, а посельщики стали усаживаться вокруг стола со стоящим посредине светильником…

…Лавочник Мартын ужинал со своим семейством, когда вдруг в дверь постучали и на пороге появился знакомый парень из посельщиков Захарка.

– Хлеб да соль, – проговорил он, снимая с головы колпак.

– Милости просим, – сказала хозяйка.

– Да я… Это… С тобой, Мартын Иваныч, поговорить надо. Старшой наш Василий  меня к тебе послал.

– Знаю, поди, о чём разговор будет, – недовольным голосом сказал лавочник, выходя из-за стола и подходя к Захарке. – Ну и за чем тебя послали?

– А надо, Мартын Иваныч, бутылку рому. Упластались так на сплаве сегодня, что невмоготу. Запиши на старшого Василия. Он так наказывал.

– А ежели у меня тут дома нету, а лавку я отпирать не буду.

– Тогда Василий сам сюда явится. Да ты не жми, Мартын Иваныч. Он тебе заплатит.

Мартын подошёл к большому ларю,  покрытому пестрядиной, приподнял крышку  и, достав из него большую, тёмного стекла бутылку, протянул её Захарке.

–  На, – сказал Мартын, – да передай Василию, что в последний раз в долг даю. Пусть придёт и рассчитается.

– Да ты не бойся, Мартын Иваныч. Мы скоро рассчитаемся… За всё рассчитаемся… Как только срок придёт.

Мартын хотел было что-то сказать, но только рот раскрыл, а Захарка уже и дверью хлопнул. Видно было, что слова посельщицкого Захарки ему не понравились и даже как-то встревожили и насторожили.

– Петька, – позвал он своего сына-подростка, – беги за ним… Они, посельщики, там у себя в казарме, видно, толковище развели. Поди, послушай, о чем они толкуют, да смотри, поосторожнее.

Петька кивнул, выскочил из-за стола и побежал из избы вслед за Захаркой.

В полуземлянке-казарме мужики всё ещё сидели за столом, разговаривали о задуманном ими предприятии и замолчали,  когда скрипнула дверь, и в казарму вошёл Захарка.

– Ну что? Спроворил? – спросил его Василий.

– А то как же! Есть! – весело ответил Захарка и поставил бутылку с ромом на стол.

– А ты никого за собой не привёл?

– Не… Никого.

– Посмотри всё же. Мало ли что.

Захарка вновь  отворил дверь  и быстро оглядел темный заулок.  Но  не увидел,  затаившегося там  сына лавочника Петьку.

– Говорю, что никого, – вымолвил Захарка, подходя к столу. – Да и кому быть-то? Все уже по домам сидят, а у нас тут что – мёдом намазано? Скажите лучше, что вы урядили, пока я ходил?

– А то и урядили, – сказал Василий, – что всех господ наших порешить, а самим на судно, и поминай нас, как звали. Доберёмся до теплых краёв,  тогда там судить да рядить будем.

– А тут как? Завтра же и дело начнём? – спросил возбуждённый Захарка.

– Экой ты быстрый какой, – усмехнулся Василий.- Такое дело скоро не делается. Готовиться будем. У тебя вот среди туземцев знакомые есть?

– Как нет-то? Есть. Из тех, кто торговать с того берега приплывают. Недавно один был. Мне девку привозил за пачку табаку. А чо?

– Да ходит слух, что туземцы собираются на нашу крепость напасть. Вот и договориться бы с ними, да воспользоваться этой заварушкой…