Калигула

Что касается меня, то после моего возвращения в Рим мы с мужем ложились вместе регулярно, однако и спустя полгода я, к своему немалому удивлению, так и не понесла. Марк не жаловался и не сердился на то, что у нас не намечалось наследника, хотя для любого молодого супруга это могло бы стать всепоглощающей проблемой, независимо от династической преемственности. Я же, честно говоря, была довольна, что этого не случилось. Мой брак устраивал меня таким, поскольку отнимал совсем немного сил и времени, оставляя достаточно того и другого для моих родных. Виниций оказался идеальным мужем, о таком я даже не мечтала. Когда я в нем нуждалась, он неизменно был рядом, готовый обнять, поддержать, прогнать страхи, и в тоже время требовал так мало, что я пользовалась неслыханной для римской матроны свободой. Как только Сатурналии закончились, Виницию пришлось покинуть меня ради государственной службы, так что вопрос деторождения счастливо отложился на неопределенное будущее.

На Востоке было неспокойно. Не в иудейских регионах, как ни странно, где то и дело возникали те или иные трудности, а в куда более устроенных провинциях Египет и Азия. Наместник Азии плохо управлялся с экономикой и к тому же прибирал к рукам гораздо более того, что считалось приемлемым. В результате Азия едва дышала. А в Египте, от которого зависели поставки хлеба и золота в Рим, зловредный старик Флакк, испортивший нам первые месяцы пребывания на Капри, допустил, чтобы в Александрии восстали недовольные иудеи. Беспорядки практически положили конец поставкам важных ресурсов в Рим и грозили подорвать власть императора в этой провинции. На смену проконсулу Азии мой брат послал талантливого Гая Азиния Поллиона и дожидался только, когда Флакк обуздает мятежи, чтобы сменить и его. Моего супруга Калигула высоко ценил за то, что тот дважды приводил в порядок Рим и преторий, а также восстановил работоспособность курьерской службы. Поэтому брат отправил Виниция на помощь Поллиону, и мы понимали, что, скорее всего, супруг там останется, получив должность в новом правительстве. Я тоже начала собирать вещи для переезда на Восток, но Калигула убедил Виниция, что в Риме с семьей я в большей безопасности, чем в том неспокойном краю, так что я осталась. В душе же я разрывалась, зная, что буду очень скучать по мужу. При этом вовсе не желала расставаться с семьей и переезжать в какой-то провинциальный дворец, где рабы подрисовывают себе глаза и приклеивают бороды.

В середине января Калигула посетил знаменитого и уважаемого авгура на Эсквилине. Старик, чьи услуги оценивались дороже всех прочих авгуров в городе, отслеживал знамения и приметы для наиболее влиятельных граждан Рима, и предсказания его в большинстве случаев сбывались.

Для меня гадания всегда были тайной за семью печатями, но, с другой стороны, я ведь не авгур. И может, не зря женщин не посвящают в их секреты. По слухам, старик был родом из Этрурии, где и зародилось искусство гаданий и дивинации. Он был слеп на один глаз, и я сама едва не прослезилась, когда увидела это мутное, слезящееся бледно-голубое глазное яблоко. А еще он хромал и при ходьбе пользовался клюкой. Но, несмотря на дряхлость, был он, судя по всему, весьма зажиточным человеком. Обитал в отдельно стоящем здании, а отнюдь не в каморке в шаткой, ветхой инсуле, и по пышности убранства его жилище не уступало дому любого патриция в городе. Еще сильнее меня впечатлило то, что выходящий на улицу фасад его дома был простой стеной, а это исключительно редкий случай, ведь любой домовладелец в городе стремится сдать помещения по уличному фасаду торговцам[3].

Когда мы прибыли, меня проводили в удобную комнату и оставили дожидаться возвращения брата. По-видимому, женщине запрещалось не только изучать авгурство, но и даже смотреть на авгура в деле. Потом я повеселилась про себя, наблюдая, как старик с мальчиком-рабом гонят дюжину кур из какого-то помещения в глубине дома – мимо меня, через атриум и дальше, туда, где авгур занимался гаданием. Просидела я в той комнате, может, с четверть часа, прислушиваясь к выкрикам, в которых не могла отыскать никакого смысла. Потом опять показался юный раб, ведущий кур обратно.

У авгуров есть много разных способов узнать высшую мудрость. Почему-то этот старик выбрал ауспиции – метод, связанный с наблюдением за птицами. Должно быть, после гадания приходилось как следует мыть полы…

Наконец появился Гай. Он выглядел довольным и щедро заплатил авгуру сверх установленной цены. На улице нас ждал отряд преторианцев. Калигула, исполненный бодрости и добродушия, приказал носильщикам возвращаться во дворец. Он решил прогуляться по Форуму. Телохранители идею не одобряли. Это было видно по их лицам, но император был в хорошем настроении и не обратил на них внимания.

– Что сказал старик? – полюбопытствовала я, когда мы шагали по центральной части города.

Брат улыбнулся:

– Что если я желаю основать собственную династию подобно моим предкам, то должен брать пример с Августа. Что ж, я последую его путем.