Калининградский сувенир

— Судя по нездоровому энтузиазму, вы с Мироном уже успели позавтракать и теперь готовы сунуть голову в очередную неприятность, — Эдик, видимо, был чем-то недоволен и, по ощущениям, вообще разговаривал со мной, прижимая телефон к плечу головой, а сам параллельно что-то печатал. Поручиться, конечно, не могу, но мне почему-то казалось, что я слышу именно звук клавиатуры.

— Позавтракали, — согласился я с полковником. — Причём, надо признать очень вкусно и сытно. Вот только мы никуда голову не суём, а наоборот, хотим помочь местным жителям обрести вечный покой.

— Андрей, ты дурак? — судя по звуку, от неожиданности Эдик поперхнулся воздухом. — Думай головой, когда говоришь что-то, а то порой совсем неудобно за тебя получается. Какой вечный покой? Ты там что, уже хряпнул с утра пораньше?

— Блин, — смутился я. Получилось и впрямь немного двусмысленно. — Не кипятись, Эдик! Просто не совсем удачно выразился. Сейчас всё объясню.

И я кратко пересказал полковнику ночной разговор с призраком хозяина усадьбы.

— Так-то мне понятно, что призрак сам по себе большой опасности представлять не может. Ну побродит по улицам, народ попугает, — объяснял я Эдику суть проблемы, с которой мы столкнулись, но вот эти его слуги меня откровенно смущают. Они более, чем осязаемы, я это прямо на себе успел прочувствовать.

— У меня нет слов, одни эмоции, — вздохнул Эдик. — Если не в одну историю, так в другую. Ладно, бесполезно с тобой сейчас разговаривать, опять причитать начнешь, что ты не виноват, оно само так получилось.

Полковник сделал паузу, то ли ожидая от меня какой-то реакции на свои слова, то ли собираясь с мыслями, а затем продолжил.

— Простого призрака можно и матюгами отогнать, — медленно начал он, как будто сам с собой размышляя вслух. — Некоторые, правда, имеют наглость возвращаться, но это уже частности. Но вообще, вопросов больше, чем ответов. Почему пробудился именно этот товарищ? Гораздо логичнее было ожидать появления основателя усадьбы.

— Может быть, его прокляли при жизни? Девку снасильничал из прислуги или слугу жизни лишил? — предположил я. — Хотя, согласен, скорей всего прояснять надо момент с потревоженной могилой. Стройка идет на месте фамильного кладбища или конкретно его похоронили как-то неудачно?

— Ну я-то откуда знаю? — хмыкнул Эдик. — Извини, но запомнить все могилы мой мозг не в состоянии. Ты там на месте, тебе и карты в руки. Но в любом случае, должен быть какой-то материальный предмет, питающий хозяина силой — кулон, перстень, жезл. Никак иначе материальных слуг он призвать бы не смог, так что при следующей встрече смотри повнимательнее.

— Помощь нужна, — сделал я голос пожалобнее. — Может быть, у тебя найдется в Калининграде какой-нибудь надежный товарищ?

— Раньше думать надо было, — язвительно ответил Эдик. — До того, как ты внезапно в Калининград сорвался.

Я засопел в трубку, подбирая слова для саркастического ответа, но полковник не дал мне такой возможности.

— Я дам твои координаты одному местному товарищу, — быстро сказал он мне. — Но предупреждаю, тебе с ним будет трудно. Он крайне своеобразный.

В устах Эдика это было серьезной характеристикой. Я уже было хотел отказаться от столь лестного предложения, но полковник, как всегда, завершил разговор без предупреждения.

Я чертыхнулся и убрал телефон в карман куртки. Площадь понемногу становилась всё более оживленной. Я закурил сигарету и поёжился, наблюдая, как толпятся люди на автобусной остановке, а машины начинают собираться в небольшие пробки перед светофором.

— Хорошо, что сегодня дождя нет, — прочитал мои мысли Мирон, появляясь из кафе с двумя стаканчиками горячего кофе. Он, кстати, оказался менее забывчивым, чем я и взял еще несколько круассанов с разными начинками для Костяна. — Ну и что господин полковник? Что-нибудь полезное рассказал?

— Да как тебе сказать, — пожал я плечами. — В общем-то ничего нового. Пообещал помощь от местных товарищей, но как-то не очень уверенно. Слушай, а ты у этого призрака какую-нибудь печатку на руке заметил? Или кулон? Я вот не помню, а Эдик утверждает, что непременно должен быть материальный предмет, который дает ему силу.

Мирон сделал глоток из стаканчика, а затем задумчиво почесал затылок.

— Не помню, если честно, — озадаченно сказал он. — Но я как-то особо не разглядывал их, да и голова трещала, мама не горюй. Хотя тут я должен с нашим общим товарищем согласиться. Скорей всего, какой-нибудь предмет есть… Что-нибудь, символизирующее принадлежность к семье или какому-нибудь обществу, тогда возможно его с этим перстнем или кулоном вместе похоронили.

— Ну ладно, — вздохнул я. — Будет возможность, тогда и посмотрим, что там за украшение. Поехали обратно к Косте?

— Подожди, — остановил меня Мирон. — Андрюха, давай какое-нибудь оружие купим! Я реально себя неуютно чувствую.