Калинка-малинка для Кощея

…Дорога и впрямь оказалась мерзкой до ужаса. Бывали участки, где приходилось буквально протискиваться между стенами. Хорошо хоть на голову ничего не падало, и никаких признаков погони и близко не было. Но все равно через некоторое время я была зла, изрядно ободрана и готова вызвериться на кого-то из ближних.

Ближние, надо отдать должное, вели себя очень спокойно и терпеливо, памятуя о том, что я совсем недавно вышла замуж (а это, между прочим, стресс для молодой девушки, которая туда совсем не собиралась).

По пути удалось немного детальнее узнать историю Горыныча. Оказалось, что его неразумная сестренка связалась с Ткачихой, поверила, что древняя тварь за помощь подарит ей часть своего могущества. Ткачиха уж не помнила, сколько ей лет, знала, что рождена была в одно из солнечных затмений, когда Богатырь-Солнце не присматривал за младшей серебряной сестренкой. И после заключения в горе долго не могла выбраться наружу – хранители хорошо делали свое дело и не пускали ее на волю.

Но Счаста вычитала в древних свитках о Ткачихе и пошла ее искать. Извела проклятиями хранителей, одна Зирьяна осталась. А потом сумела разбудить Ткачиху.

Только вот сестрица Горынова и впрямь умом не блистала. Или же Ткачиха ее так здорово зачаровала, что та ни на миг не задумалась, что ни в какой расчет ее брать не будут.

А потому Счасту только использовали, чтобы задурить голову самому Горынычу и заклятиями-чарами заставить воровать людей из близлежащих земель. Горыныч сопротивлялся долго. И неизвестно, получилось бы что-то, если бы Счаста не прикинулась ворожкой и не сумела убедить Ельку подсыпать Лелю не только приворотное зелье, но и зелье, на время отнимающее волю. Лель все же был лакомым кусочком – не простой человек, а потому и кровь его слаще пить да силу вычерпывать. Елька была и рада стараться. Скормила Лелю все так, что тот, бедняга, при виде Горыныча даже сопротивляться не мог, потому что и соображал с трудом.

В то время Ткачиха сделала рывок к Удавгороду. Да такой сильный вышел, что не рассчитала и быстро спряталась в гору. Начала делать вылазки в Ушбань, чтобы восстановиться, превращать заколдованных мужчин в жутких чудовищ, напоминающих волков, и рассылать их по округе, чтобы через них отбирать силу. На таких как раз и наткнулся Темнозар в умрунской деревне. Собственно, благодаря им Ткачиха учуяла вкусную силу Темнозара и утянула его к себе. Только удержать не смогла, не рассчитала, что такой орешек ей не по зубам. Потому и страшно опечалилась, когда Темнозар ушел живой и невредимый, при этом даже без особых потерь и мытарств по Двурогой горе.

Вот на этой волне негодования и страданий, так сказать, Ткачиха осерчала и выпила силы попавшейся под руку Счасты, которая, по словам Горыныча, вздумала напомнить о своих пожеланиях. Короче… не повезло Счасте. А учитывая то, что женской энергии Ткачихе для восполнения жизненных запасов надо куда больше, Горыновой сестре совсем не повезло. А потом еще и Ельке… тоже, глупой девчонке, влезшей в игру нелюдей, обладающих таким могуществом, что может только сниться. Правда, при этом нелюди сами полны недостатков и глупых стремлений, потому и оказались в далеко не хорошей ситуации.

– Аккуратнее тут, – подал голос Дивислав, – дорога отвратительная.

Мне ничего не оставалось, кроме как вцепиться в его руку и идти следом. В конце концов, он сильнее и шаг шире. Бежать впереди Кощея – плохая примета. Все равно догонит и на плечо закинет. Это я уже успела испытать на себе за время нашего пути, поэтому не рвалась бежать первой.

Судя по ощущениям, мы уже спустились к подножию горы. Здесь было куда теплее, и даже доносились еле различимые звуки со стороны леса. Еще бы выход отыскать – и вообще чудесно было бы.

– Тихо, – вдруг шепнул Горыныч.

Мы все замерли, даже дыхание затаили. Позади послышалось какое-то цоканье. Потом – заунывный вой и тяжелое дыхание.

– Погоня, – изрек Темнозар с таким лицом, словно ему сообщили, что сегодня в харчевне пиво закончилось. – Предлагаю ускорить шаг.

Его руки обвили спирали темного пламени. У Дивислава через миг – тоже. Только в этот раз среди черных языков зазмеились ярко-алые капли.

Ничего себе! Так это же мои чудесницкие… Это у нас так взаимообмен пошел?

Из темного прохода, по которому шли, появились несколько туманно-серебристых волков. У меня внутри все сжалось. Такой волчок мне почти плеча достигает, кажется. Подойдет, клацнет зубами – мало не покажется.

– Старые знакомые, – пробормотал Темнозар. – Ну что ж… Приступим.

После этого мне показалось, что он пробормотал нечто похожее на «Жаль, так и не добрался до анализа плоти». Чьей именно, я так и не поняла, потому что в следующий миг волки кинулись на нас. Кинулись весьма неизящно, отчего, взвизгнув, я шарахнулась в сторону Дивислава и охнула от жара, прошедшего по ладоням.

Красно-черный огонь ослепил, полыхнул, наполняя весь проход. Волки яростно завыли и тут же превратились в пепел. Лель вскрикнул и рухнул на пол, Горыныч пошатнулся.

– Ослабь огонь! – заорал Темнозар. – Ты сейчас всех спалишь!