Калинова яма

Двенадцатого августа 1940 года я сел на пароход в порту Неаполя. Мне предстояло добраться до Лата-кии, а оттуда — в Тегеран. Для этого путешествия мне пришлось снова взять другое имя — по документам меня звали Хорст Крампе. Бродя по Неаполю в ожидании отправления, я купил ослепительный белый костюм цвета сливочного мороженого и соломенную шляпу — настоящий итальянский дон, только усиков не хватало.

В этот день я чувствовал себя счастливым. Горячее солнце заливало глаза, смуглые итальянки улыбались мне на улицах, и казалось, что вот, вот она, новая жизнь, новое задание, возможно, самое важное задание в моей жизни. Теперь-то я всем покажу.

Разведчику вредны эмоции. Но я не мог ничего с собой поделать. Я был счастлив, как ребенок, которому вот-вот подарят новую игрушку.

Когда пароход отплыл от пристани, настроение резко сменилось. Мне стало отчего-то тревожно до пульса в висках. Я ходил по палубе, заложив руки за спину, нервно курил у ограждения, глядя на отдаляющийся город, и никак не мог понять причину беспокойства.

Мне вдруг отчетливо показалось, что в этот день жизнь разделилась на две части. Мне предстояло забыть, кто я есть. Мне предстояло стать другим. Внезапное осознание того факта, что я очень долгое время буду вынужден жить в совершенно чужой мне обстановке и с чужим лицом, разбудило во мне страх.

Под вечер я выпил два бокала вина и успокоился. После заката, слегка захмелевший, я курил на палубе, вглядываясь в сиренево-синюю даль, и невысокий господин в белой шляпе обратился ко мне по-английски, попросив прикурить.

Я поджег ему спичку. У него был тонкий нос, аккуратно подстриженные усики, глубокие черные глаза — похож на испанца или итальянца.

— По-моему, мы с вами встречались, — сказал он вдруг, закурив.

— С чего вы так решили? — Я внутренне напрягся.

— Я сидел за соседним столиком в баре и наблюдал за вами. Ваше лицо показалось мне очень знакомым.

Черт, это еще что, откуда, лихорадочно думал я, пытаясь вспомнить это лицо. Действительно, кажется, где-то я его видел.

— Хорошо, — согласился я. — Мне тоже кажется, что я где-то видел вас. Но, если честно, я совершенно не помню. Может быть, у вас память лучше?

— Вам говорит о чем-нибудь название городка Васьямадрид? — Собеседник вдруг перешел на испанский язык.

Точно, вспомнил я. Точно!

— Алехандро?

— Алехандро Гонсалес, — улыбнулся собеседник. — Вы тогда спасли мне жизнь.