Калки. История одного воплощения. Часть вторая

Как? Зачем? Почему? Читалось на лицах влюблённых. А Аксёнов стоял в белом костюме, неизменной фуражке капитана корабля, и курил трубку. Он видел их, но не подавал никакого знака, лишь мило ухмылялся, испуская струйки сизого дыма. Из-за автомобиля, «вышла» большая картонная коробка надписью на боках «Триада». Она прошла шагов три-четыре, затем опустилась на капот перед лобовым стеклом. За ней оказался Григорий. Издатель был напротив в черном костюме и цветастой рубашки под пиджаком, на шее был повязан платок. Отдышавшись, он заметил Ингу и Сашу и со всех ног бросил к ним.

– Ребята, как я рад! – обнимал их и целовал. А они настолько были ошеломлены неожиданным явлением, что только молча и безвольно отдавались этим дружеским ласкам. – Я так соскучился… По вам… По тебе, Инга… И… и по тебе, Саш… Я привез! Это… это сумасшествие, успех, мы молодцы! We Are The Champions! – частил он. – Ну, пойдёмте, скорее! Мне не терпится, показать… а еще кое с кем познакомить!

– Здравствуй, Гриша, – сказала настороженно Инга, когда Григорий освободил их от своих объятий. Саша ничего не сказал.

– Познакомьтесь, это… великий современный писатель Михаил Николаевич Аксёнов, – просто-таки кричал Григорий и повизгивал от радости Григорий.

– Здравствуйте, – произнес Аксёнов, протягивая руку. – Григорий преувеличивает, я просто неплохой литератор… Очень рад с вами познакомиться, Инга, я прочитал вашу книгу…

– Да! Это успех! Книга стала бестселлером! Благодаря мне первый тираж уже… представьте себе, уже раскупили, – вклинился в речь неугомонный издатель, разрывая клейкую полосу, которой запечатана коробка. – Вот глядите! – он извлек томик. – Потрогайте! – он дал его Инги, потом достал другой, передал Саше. – Подышите ей! Вы думаете, это запах свежей типографской краски? Да? Ну, скажите, что да? Вы говорите? – Григорий хихикал над своими шутками. – Это запах эндрфина, серотонина, дофамина… Так пахнет счастье!

– Красивая, – спокойно произнесла поэтесса, вертя книгу в руках. – Инга Оса. Гермес и Афродита. Издательство «Триада». Тверь. 2011 год… – прочитала она титульный лист

– Да! Я болван! Я забыл вас представить, – суетился Григорий. – Или нет… а?

– Мы, познакомились, Гриша, не волнуйся, – равнодушно сказала Инга, заметив, как Аксёнов мне пенис сквозь белоснежные штаны. Все трое сделали вид, что не знали до этого друг друга. – Давайте пройдем в дом. Я попробую собрать что-нибудь на стол… Мы только что приехали и…

– А у нас всё с собой. Да, Григорий? – сказал Аксёнов и направился к багажнику. – Молодой человек, вы не поможете пожилому мужчине? – обратился он к Саше.

Александр пожал плечами и молча подошел.

– И… и хорошо бы книги… книги занести… – взвизгнул издатель, чувствуя разочарование, потому что надеялся на иную реакцию. Когда ехал сюда, представлял, Инга как щеночек будет прыгать, всего расцелует, прижмется крепко к нему… А тут – всё как-то сухо… Запахом серотонина и не пахнет.

…над распоротым арбузом кружили две пчелы. Они сидели за круглым столом во дворе возле яблонь. Инга уже унесла пустые тарелки. Стояли бокалы с красным вином. Говорили о том, какой был путь сюда, что Аксёнов благодарен Григорию за то, что тот взял его с собой. Вернее, автомобиль самого писателя, и Григорий был только пассажиром… Писатель сидел рядом с издателем, а влюблённые напротив.

– …вы даже не можете себе представить, – говорил Михаил Николаевич, – как я благодарен Грише. (он похлопал издателя по бедру, и как-то и забыл убрать ладонь…). Для меня большая честь познакомиться с таким талантом. Вы, я уверен, восходящая звезда поэзии…

– Да, ну… глупости это, – махнула девушка рукой.

– Нет, это не глупости, – сказал Григорий. – Скажу по-правде, я шел на риск закладывая такой большой тираж. Двадцать тысяч. Мои маркетологи как один отговаривали. Поэзия сейчас, говорили мне, не продается. Но знаете, что я скажу, любому поэту не хватает такого человека как я, который продаст, что угодно… Весь тираж куплен. Я собираюсь пустить станок на такой же объем вновь… И кстати… я приехал ни только для того, чтобы показать книгу. Издательство собирается сделать презентацию в Москве, и я приехал оговорить дату…

– Мне нужно быть на презентации? – с тревогой посмотрела Инга.

– Конечно! – воскликнул Григорий.

– Нет… я думаю, что мне бы не хотелось, – сказала поэтесса. – Честно, я уже жалею, что дала вам стихи…

– А… а почему на вы? И… и почему жалеешь? – у издателя задрожали губы.

– Вы сами знаете почему, – Инга была само спокойствие. – Сейчас среди нас посторонний человек, я не хочу это обсуждать.

Григорий опустил глаза. Ему нечего было ответить. Он только сейчас заметил, как Аксёнов гладит его ляжку. Он взял ладонь того и отпихнул.

– Я… я бы хотел поговорить об этом, – набрал решимости Григорий.

– А я нет, – усмехнулась она.

Аксёнов ни черта не понимал, отчего так накален воздух над столом, и откуда такие напряженные эмоции.

– Саша, – обратился к напротив сидящему мужчине. – Можно вас попросить показать мне уборную…