Каллиграфия (СИ)

- Как бегут, как бегут! Пора вам переходить на марафонские дистанции, - смеясь, крикнула Люси. Опершись спиной о кузов внедорожника и скрестив ноги, она, казалось, веселилась от души.

- За нами... - впопыхах проговорил Франческо, - следят!

- Да с чего бы кому-то за нами следить?! - возмутилась Джулия, с трудом унимая свое болезненное свечение. - Небось птичка какая возилась, а ты и перетрусил!

- Да нет! Я вам говорю, это был человек! Понимаете, шпион! - настаивал Росси, заливаясь алым. - Мне даже почудилось, будто я его уже где-то видел...

- Вот именно, почудилось, - с нажимом произнесла Венто. - Если бы за нами действительно велась слежка, мы бы ее тысячу раз заметили.

Тот-кто-сидел-в-кустах с досады чуть не откусил себе палец. Это же надо было так себя выдать! Пустомеля-итальянец и светящаяся девчонка наверняка оповестят остальных, и тогда дело плохо. Стараясь как можно тише наступать на сушняк и воровато оглядываясь по сторонам, шпион вылез из кустарника, напоследок напоровшись рукою на здоровенный шип.

- Вы это слышали?! - с замиранием сердца проговорил Росси, когда из лесу до них донесся яростный вопль. - По-вашему, так может кричать птичка?

- Ун-носим ноги, - сказала Люси, переменившись в лице. - Кимура, газу!

Кристиан, которому для передышки потребовалось всего несколько минут, ожидал попутчиков во внедорожнике, изучая островную карту с проведенными на ней магистралями и мерно постукивая пальцами по приборной панели. А Джейн так и вовсе не покидала салона. Ей хотелось поскорее очутиться на утесе Вечности, чтобы, глядя в морскую даль, вдоволь нагореваться о потерянном друге.

- Трогайся! - раздраженно повторила Люси, влезая на сидение. - Чего ж ты медлишь?!

Тут мотор как взреви белугой да как разразись пронзительным свистом - помощница Актеона по инерции отклонилась назад, Франческо больно ударился затылком об угол окна, Джулия ойкнула и вцепилась в дверную ручку.

Утес Вечности неспроста получил такое название: он высился над морем, точно безмолвный береговой страж; и ютившиеся у его подножия рыбацкие хижины казались разноцветными игрушечными кубиками. Поросшая вереском и обрамленная по бокам кустами нежно-розового тамариска, шапка могучего стража резко обрывалась, и взору представало необъятное, величественное море. Море без конца и краю...

Джейн всплакнула, вспомнив, в какой глухой, убогой каморке морили Анджелоса, который больше, чем кто-либо, заслуживал этой шири и необъятности.

«Птицы не строят ни машин, ни городов, - думала она, глотая слезы, - живут, где придется. А ведь и море, и небо, и леса со степями - всё принадлежит им. Человек же, венец творения, господин и хозяин на земле, добровольно налагает на себя узы, заковывает себя в цепи, а потом еще и ропщет на несправедливость! Он заточает себя в цемент и железо, возводит стены, прокладывает границы, а ведь ничего этого не нужно! Всё, что нужно человеку - свобода».

Что касается Франческо, то простор и свобода были созданы явно не для него - он изнемогал от скуки. Вволю насмотревшись на крошечные домики, на белые пенистые нити волн и чуть не кувырнувшись с утеса, он, как неприкаянный, ходил туда-сюда, посвистывал и поддевал однокурсниц едкими замечаниями.

- Джейн, - развязно говорил он, - почему бы тебе не разодрать на себе одежды, не посыпать голову пеплом да не нанять плакальщиц? Уж они бы повыли, как полагается.

Безнадежно испорченный эпиграммами Марциала и сатирой Ювенала, Росси имел прескверный характер и ничуть того не стеснялся.

- Я сейчас на тебе одежды разорву, - погрозила ему искрящаяся Джулия.

- А тебя, я вижу, закоротило не на шутку, - ёрничал тот. - Поди остудись! Благо, вода рядом, всего в каких-нибудь двух секундах свободного падения!

Будучи одарен испепеляющим взглядом, он беспечно удалялся, чтобы поиздеваться над кем-нибудь еще. Выбор, правда, был невелик: Кристиан стоял почти на самом краю утеса, заложив руки за спину, и вид его был столь суров, что Франческо счел опрометчивым приближаться к нему без должной экипировки. Люси также не была расположена шутить. Опасения за жизнь человека-в-черном возобладали в ней над неприязнью к сопернице, а потому она, как часовой на посту, в равной мере стерегла и предмет своей страсти, и одиозную итальянку, и тех, кто был ей абсолютно безразличен. Она высматривала шпиона - и шпион не замедлил о себе заявить. Прицелься он немного точнее, его противник был бы сражен наповал, а так... пустячная царапинка на виске, которую и смазывать-то не пришлось. Пуля просвистела у Кристиана над ухом, когда он, ни о чем не подозревая, любовался пейзажем. В следующее мгновение и он, и его подопечные уже лежали, припав к земле, а Люси, вероятно, потеряв сознание, опрокинулась навзничь.

- Синьор Кимура, что это было?! - хрипло спросила Джулия, оказавшись с ним бок о бок.

- Кому-то вздумалось побаловаться, - с едва уловимой иронией отозвался тот, опираясь на согнутую руку и вынимая из внутреннего кармана плаща миниатюрный револьвер. - Сейчас он у меня попляшет.