Каллиграммы. Стихотворения мира и войны (1913-1916)

Я узнал в них твою улыбку и легкость движений
Предо мной еженощная апофеоза всех моих
Береник[34]

чьи волосы стали кометамиЭто круг золоченых танцовщиц дарованный всем временам и народам
У каждой внезапно рождаются дети которые успевают лишь умереть
Как же это красиво ракеты
Но было б еще красивее будь их побольше
Будь их миллион обладающих смыслом конкретным и связным как буквы на книжной странице
Впрочем и так это очень красиво словно жизнь вылетающая из тел
Но было б еще красивее будь их побольше
Однако и так я любуюсь на них как на нечто прекрасное мимолетное тленное
Я как будто попал на великое пиршество в ослепительном блеске огней
Пир голодной земли
Земля голодна вот и раскрыла она свои длинные бледные пасти
И устроила пир Валтасаров где горят каннибальские страсти[35]

Кто мог бы подумать что столь ненасытной бывает любовь к человечине
И что нужно так много огней чтобы сделать из тела жаркое
Оттого-то и воздух на вкус чуть горелый и право же это по-своему даже приятно
Но пир этот был бы намного роскошнее если б и небо могло бы участвовать в трапезе вместе с землей
Оно поглощает лишь души
Но это же не еда
И довольствуясь малым жонглирует пестрым набором огней

И я вместе с ротой своей влился в вязкую сладость войны и растекся вдоль длинных окопов
Короткие выкрики вспышек возвещают о том что я здесь
Я прорыл себе русло в котором теку разветвляясь на сеть бесконечных притоков
Я в траншее переднего края но я в то же время и всюду а точнее я лишь начинаю быть всюду
Я предвестник далекой эпохи
Но ее наступленья придется ждать дольше чем ждали полета Икара

Я завещаю грядущему жизнь Гийома Аполлинера
Который был на войне и одновременно везде
В тыловых городах на счастливых бульварах и скверах
В каждой точке земли и в заоблачных сферах
В тех кто гибнет сминая ногой загражденья
В лошадях в лицах женщин в лафетах
В зените в надире во всех четырех странах света
И в особом накале который бывает лишь в ночь перед боем

Конечно намного прекраснее было бы это
Если б мог я считать что все то в чем живу я везде
Наполняет собой и меня
Но этого мне не дано
Ибо если я сам и могу находиться повсюду то внутри у меня не найти ничего кроме меня самого

^{Перевод И. Кузнецовой}

УЧЕНИЕ

В деревню солдаты пылили
Ведя разговор на ходу
Все четверо седы от пыли
А призваны в этом году

Болтали про все что минуло
Как будто ничто их не ждет
И лишь обернулись сутуло
Когда громыхнул недолет

И глянув на пустошь в осоте
К былому вернулись опять
Не зря умерщвление плоти
Учило людей умирать

^{Перевод А. Гелескула}

НА УЧЕНИИ