kamataYan

– Да, в моей биографии есть позорные эпизоды, – рассмеялся Винчи. – Но ведь вы от меня не отвернетесь?

Гуннарсон сплюнул и без стеснения выругался. Когда он считал Джехути присланным из корпорации надзирателем, ему явно было легче.

– Как бы там ни было, вам в той поездке повезло, – рассудительно произнесла Амин.

– Знаю, – неожиданно согласился Винчи. – Да и вообще на острове с безопасностью гораздо лучше, чем во Франции, и уж тем более на востоке, но Орк врать не станет.

– Он не сказал, что заразил город, – подал голос Паркер.

– Что? – не понял Джа.

– Что? – нахмурилась Карифа.

Рейган и Гуннарсон переглянулись.

– Орк не сказал, что заразил город, – повторил Филип. – Он просто сообщил, что сильно его не любит.

– И что это значит? – поинтересовался Гуннарсон.

– Он сказал, что поставил на Лондоне печать, как на Кейптауне.

– Но не упомянул вирус.

– И?

Амин подняла брови, предлагая Паркеру объясниться, но тот лишь развел руками:

– Я просто обратил на это внимание.

– Сейчас в Лондоне очень много людей, – вдруг сказал Джехути, и взгляды обратились на него. – Лондон и так не маленький, но после атаки на Кейптаун многие европейцы решили отсидеться на острове. Как раз потому, что там все в порядке с безопасностью. Лондон переполнен.

– Я об этом не подумала, – прошептала Карифа, догадываясь, куда клонит Винчи, и страшась этой догадки.

– О чем ты не подумала? – окончательно растерялся Гуннарсон.

– Страх смерти срывает тормоза, – продолжил Джа, глядя Амин в глаза. – WHO до сих не отыскала вакцину, а значит, спасения пока нет. Верить не во что. Надеяться не на кого. Все на нервах, достаточно поднести спичку, чтобы люди…

– Начнутся беспорядки, – выдохнула Рейган.

– То, что было нельзя во время жизни, станет можно перед лицом смерти, – не заметив ее слов, продолжил Винчи. – Мечтал о дочери соседа – пойди и возьми, хотел убить жену – стреляй…

– Не все на это способны, – обронила Карифа.

– Резню начнут уголовники, остальные или станут баранами, или тоже возьмутся за оружие.

Некоторое время все молчали, мысленно соглашаясь со страшным прогнозом Джехути, а затем Паркер снял smartverre, тщательно, но очень нервно протер их и твердо, неожиданно твердо и для него, и для обстоятельств, сказал:

– Я верю в людей. Я хочу в них верить. Я хочу, чтобы лондонцы справились и показали Орку силу. В конце концов, они же люди!

///

– Почему они это делают? – сквозь слезы спросила стоящая у окна Беатрис. – Они же люди!

– Именно поэтому, – спокойно ответил Орк, нежно обнимая любимую и с болью ощущая, что ее бьет сильная дрожь. – Потому что люди.

– Люди склонны к убийствам? – всхлипнула девушка. – К насилию? Грабежам?

– Да.

– Но почему?

– Потому что люди поверили, что умирают, и запреты рухнули.

Первой реакцией на выступление Террориста № 1 стал шок.

Орку никто не поверил. Орку поверили все. Политики заявили, что беспокоиться не о чем, поскольку на территории королевства не зафиксировано ни одного случая появления kamataYan. Политикам не поверили. Мэр Лондона призвал сохранять спокойствие – в ответ начались волнения в Хакни: поджоги машин и грабежи. В район отправились полицейские и после ряда коротких стычек сумели навести относительный порядок. Мэр выступил со вторым обращением, с оптимизмом заявив, что «подданные Ее величества проявили присущую им выдержку», но все со страхом ждали сумерек…

И в темноте Лондон вспыхнул.

Мертвые принялись убивать мертвых.

Выстроенные на окраинах MRB дали хаосу солдат, и толпы людей покатились по улицам, сметая со своего пути полицейские кордоны и вступая в схватки с силами правопорядка, друг с другом и с законопослушными гражданами. Одни лондонцы взялись за оружие, чтобы грабить, другие – чтобы защищаться. Погромщики били витрины, в ответ хозяева открывали огонь. Полицейские организованно отступали к центру, в оставленных районах начинались пожары. Что происходило с людьми, можно было лишь догадываться.

– Мы могли уехать, – вздохнула девушка.

– Мы не собирались, – напомнил Орк.

– Ты бы что-нибудь придумал, – уверенно ответила Беатрис. – Я знаю, тебе звонили, наверняка предлагали покинуть город, но ты остался из-за меня.

У нее подскочила температура, и девушка весь день пролежала в постели. С грустью шутила, что «счастливый день сменяется печальным», а после выступления Орка это стало для нее навязчивой идеей.

– Не кори себя, – мягко произнес мужчина, целуя любимую в шею. – И поверь: все будет хорошо.

– Ты обещаешь?

– Я тебя когда-нибудь обманывал?

– Я слишком мало тебя знаю, – попыталась пошутить Беатрис.

– И сейчас, и завтра, и через сто лет ничего не изменится: что бы ни случилось, я не стану тебе лгать.

– Через сто лет?

– Мы ведь собирались жить вечно, – напомнил Орк.

Беатрис рассмеялась, потянулась и крепко поцеловала его в губы. Потом прижалась щекой к его щеке, закрыла глаза и прошептала: