kamataYan

– Когда я услышала Орка, то подумала, что заразилась. Ведь все совпало: мне стало плохо, он сказал, что Лондон ждут неприятности. У меня появилось чувство… Нет! Я подумала… я сразу подумала, что не хочу ждать смерти от этого мерзкого kamataYan, не хочу! Лучше убить себя.

– Ты смелая.

– В том, что испугалась?

– В том, что не хочешь поддаваться террористу, – объяснил мужчина. – Смелая и гордая.

– Спасибо.

– Я в тебе не ошибся.

– Искал смелую и гордую?

– Искал тебя.

– Зачем ты искал меня? – спросила Беатрис, мечтая оставаться в объятиях возлюбленного вечно.

– Я предчувствовал, что нас ждет эпохальное событие, и не ошибся. – Орк кивнул на окно. – Мы смотрим не на погром, а на историю.

– История заканчивается на наших глазах.

– Как бы нам ни хотелось считать себя единственными и неповторимыми, мы всего лишь песчинки на ветру времени. Ветер подхватывает нас, какое-то время несет, одних поднимая выше, других прижимая к земле, а затем, наигравшись, бросает, чтобы подхватить следующую пыль.

– А мы?

– Мы остаемся там, где заканчивается наше время.

– Мы умираем.

– Все умирают.

Несколько секунд Беатрис обдумывала то, как мужчина произнес короткий ответ, и с легким удивлением признала:

– Ты действительно не боишься смерти…

– Я знаю, что не смогу ее избежать.

– Все это знают, но все боятся.

– Потому что не верят.

– Нет, – не согласилась девушка. – Потому что жить – естественно. И хочется, чтобы жизнь продолжалась.

– Что может быть неестественнее вечной жизни? – поинтересовался Орк, обрадованный тем, что Беатрис отвлеклась от царящего на улицах безумия.

– Что плохого в вечности? – вопросом на вопрос ответила девушка.

– Жизнь – это постоянное обновление, – помолчав, произнес Орк. – Это прекрасная весна молодости, летний расцвет чудной зрелости, тихая грусть увядающей осени и скованность старой зимы.

– Но потом все начинается сначала.

– Не для нас.

– Жаль…

– Поэтому будем просто наслаждаться тем, что есть. Ведь сегодняшний день, каким бы он ни был, никогда не повторится.

– И хорошо, что не повторится, – вздохнула Беатрис. – Не хочу еще раз увидеть погибающий Лондон.

– С другой стороны, это же прекрасно – увидеть, чем все закончилось.

– Я бы хотела, чтобы Лондон стоял вечно.

– На Земле есть только один Вечный город, Беатрис, только один…

И в следующий миг, словно подтверждая его слова, громыхнуло и осветилось желто-оранжево-красным высоченное здание GS. А затем медленно, будто нехотя, стало оседать на застонавшую землю.

– Это рухнул небоскреб? – изумилась девушка.

– Нет, – спокойно сказал Орк. – Это Лондон рухнул в ад.

///

– Связь, управление, координация служб – все полетело к чертям, – сообщил генерал Аббаси, угрюмо глядя на Карифу. – GS полностью контролировала ситуацию… не управляла, но хотя бы контролировала. Мы разработали план пресечения беспорядков, полицейские силы перегруппировывались, подтягивались армейские подразделения, и на рассвете должна была начаться зачистка. Что будет теперь я не знаю, но вы…

– Я не стану вам мешать, генерал, – жестко произнесла Амин. – Однако поддержка мне потребуется.

– Я выделил вам десять минут, агент, это все, что я могу.

– …вертолет и, возможно, группа спецназа.

– Что? – не сдержался Аббаси. – Вы понимаете, что тут происходит?!

Амин искренне сочувствовала военному, изо всех сил пытающемуся возглавить царящий вокруг бедлам, но поделать ничего не могла: свою задачу Карифа считала приоритетной. Потому ответила хоть и вежливо, не желая портить отношения с офицером, но при этом – жестко:

– Генерал, поверьте – я прекрасно понимаю, что здесь творится. Я понимаю, что не являюсь вашей подчиненной и даже подданной Ее величества. Но вы, в свою очередь, прекрасно знаете, что я гонюсь за Орком и обязана сделать так, чтобы этот ад нигде больше не повторился. Мне нужен вертолет, генерал, это не прихоть.

Как и в Кейптауне, военные успели взять под контроль крупнейший аэропорт, и теперь инженерные части торопливо превращали его в крепость, окутывая дополнительными рядами колючей проволоки и устанавливая автоматические пулеметные вышки. Рейсы отменили, гражданских собрали в отдельном здании, территорию контролировали боевые дроны, открывающие огонь без предупреждения.

А все подъездные пути забиты машинами с людьми, желающими покинуть Англию. Предлагающими любые деньги за любой билет с острова. И отказывающимися верить, что ни одна страна мира не принимает самолеты из Хитроу. И любого другого аэропорта Великобритании.

Одним своим выступлением Орк сделал отверженной целую страну.