Камбэк

– Я вернусь поздно. – Я знаю, что сожаление придает моему голосу резкости, но ничего не могу поделать.

– Я понимаю. – Он опускает глаза в пол. – Пока, Ари.

Я собираюсь сказать что-нибудь, что смягчит отказ и даст ему понять, что мне была приятна его компания прошлой ночью, но не знаю, как сформулировать, чтобы это не прозвучало бестактно и не выставило меня в глупом свете. Спасение приходит от сигнала моего телефона, поэтому я киваю Джихуну на прощание и убегаю. Непрерывный поток входящих электронных писем облегчает муки притворства.

Уже из офиса я отправляю Джихуну сообщение с адресом ближайшего кафе, которое мне нравится, в надежде частично загладить свою вину. Мы поздно легли спать, говорю я себе. Ему нужен кофеин.

Сосредоточиться на работе довольно проблематично: сказывается усталость, да я еще то и дело заглядываю в телефон, проверяя, нет ли новостей от мамы. Сообщения редкие и скупые, словно их пропускают через капельницу. Папа проснулся и чувствует себя лучше. Обследование продолжается. Папу переводят в другую палату. Фиби опоздала на поезд и приедет позже.

Иного я от нее и не ожидала.

Я собираюсь взяться за очередную сортировку электронной почты, когда приходит сообщение от Джихуна с фотографией капучино с корицей из кафе, о котором я упоминала.

Джихун: Я хотел принести домой круассан для тебя, но он выглядел так вкусно, что я его съел.

Чувство удовлетворения накатывает волной приятных мурашек.

Я: Наверное, это к лучшему. Мять в пакете столь идеальные круассаны – преступление.

Джихун: Ты часто сюда приходишь?

Я: Это худшая фраза для пикапа. Скажи мне, что ты никогда ее не используешь.

Возможно, это на грани флирта. Пульс учащается, пока я жду ответа. Не удается успокоиться, даже когда говорю себе, что это всего лишь шутка, так что ее игнорирование никак нельзя считать настоящим отказом.

Джихун: Я никогда не пользуюсь шаблонами.

Я: А ты уверен в себе.

А вот это уже определенно флирт.

Джихун: Не без этого. Готова?

Я: Скорее нет.

Джихун: Если бы я мог изменить алфавит, то поставил бы буквы U и I рядом[36].

Я мысленно прокручиваю шесть разных ответов, которые могут либо пресечь это в зародыше, либо дать возможность посмотреть, куда это все приведет. Я останавливаюсь на своем самом выигрышном варианте по умолчанию, немного стервозном, но дразнящем. Флиртоплеуха, как называет это Хана.

Я: Ужас какой. Ты погуглил худшую фразу за всю историю пикапа?

Джихун: Нет. Я искал плохие, а не худшие.

Я не могу удержаться от смеха, когда телефон снова тренькает.

Джихун: Хорошего дня, Ари. Было приятно прогуляться с тобой прошлой ночью. Надеюсь, с твоим отцом все в порядке.

Вечером я добираюсь до больницы и первым делом захожу в примыкающий к ней сувенирный магазинчик. На полках – бахилы, связанные крючком волонтерами, открытки с приторными пожеланиями скорейшего выздоровления (никаких сочувствующих, замечаю я с нездоровым интересом). Меня мучают сомнения, стоит ли купить что-то в подарок? Цветы не годятся, поскольку оба моих родителя считают, что это пустая трата денег. Шоколад, возможно, не лучший выбор для человека, выздоравливающего после сердечного приступа. Книги безопасны, но, задерживаясь перед витриной с брошюрами о правильном образе жизни, вдохновляющими автобиографиями и подборкой романов и триллеров, я с ужасом ловлю себя на мысли, что не знаю предпочтений собственного отца.

Забудь. С пустыми руками я поднимаюсь в палату и нахожу его спящим. У кровати мама наполняет чашку водой. Фиби сидит в мягком пластиковом кресле.

Она реагирует первой:

– Привет, сестренка. Давно не виделись.

С трудом сдерживаю интуитивно напрашивающийся ответ, что-то вроде едкой банальщины «и чья это вина?».

– Привет, Фиби. Как поездка?

Поздравляю себя с тем, что удалось выдержать нейтральный тон. Я даже не обмолвилась о том, как сильно она спешила навестить отца, едва избежавшего смерти сутки назад, что даже опоздала на поезд.

– Неплохо. В дороге я познакомилась с виолончелисткой из рок-группы. Она пригласила меня на свое следующее выступление.

– Только ты так умеешь, – с любовью произносит мама.

Только Фиби, это точно.

– Как папа? – спрашиваю я, возвращая разговор к приоритетной теме.

– Хорошо, – говорит мама. – Он вернется домой завтра, если ничего не изменится.

– Ему нужно будет расслабиться, – советует Фиби. – Может, он походит с тобой на уроки зумбы[37], мам?