Камелии цветут зимой

Эльза смотрела на экран телефона: Шэрон звонил несколько раз. Ей хотелось отдалить момент разговора с ним. На его вопросы она не была готова отвечать, а свои вряд ли сможет задать.

– Как долго вы еще будете находиться здесь?

– Еще… еще немного. Я не готова сейчас идти домой.

– Я останусь с вами, пока вы не наберетесь смелости.

Затем я проводила ее до такси. Каждый человек рано или поздно сталкивается с трудностями. Вопрос лишь в том, справимся ли мы с ними. Сколько лет прошло? Кажется, семь. Я закурила сигарету, стоя около места, откуда уехало такси. Начался мелкий дождь, наступали холода.

– Майя? Кого я вижу! – от голоса за моей спиной у меня задрожали руки, и сигарета упала на мокрый асфальт, – Сколько лет прошло? Семь?

На меня смотрели изумрудные глаза, которые я ненавидела больше всего на свете. Эта девушка встречается только в моих самых страшных кошмарах. Триггеры у людей самые разные: начиная от вкусов и запахов и заканчивая шторами определенного цвета; мои же – глаза цвета изумруда, ее голос, ее кожа, ее постоянно улыбчивое выражение лица. Это то, от чего я никогда не смогу сбежать.

– Нака, ты разве не уехала заграницу? – мой голос не дрогнул. Я представляла этот момент сотни раз, когда засыпала. Прокручивала в голове каждую фразу, которую скажет она и, которую скажу я.

– Пару дней назад вернулась. Не ожидала, что встречу тебя, тем более у какого-то бара, – то, что может ее охарактеризовать, это насмешка. Она насмехается над всем, что ей нравится и не нравится. И я никогда не могла ее понять.

– Люди меняются, – если что-то их больно ранит, – Поэтому я не удивлена, что ты все-таки стала директором K&Y.

– Как ты это поняла?

– Ты стала еще более опасной. Ты держишь подбородок выше, чем в старшей школе, а значит еще увереннее в своих силах. Или, вернее сказать, в своих возможностях.

– А ты стала внимательной, Майи, – она улыбнулась одним уголком губ, почувствовав интерес.

– Я всегда была такой, а ты как была слеповатой, так и осталась. А еще твоя косметика не смывается от дождя, как в школе.

– Ого, дерзишь, – она подошла ко мне и опустилась к моему уху, – Мне это нравится.

Я старалась держаться. Лишь бы не оттолкнуть. Иначе она все поймет. А когда враг знает о твоей слабости, тобой становится легко манипулировать. Она подняла руку и вот-вот была готова коснуться моей щеки. Сердце не могло успокоиться, а я не знала, как поступить правильнее.

– Госпожа Директор, – сзади Наки послышался извинительный кашель, – Простите, что отвлекаю. Но нам нужно торопиться на встречу.

– Снова ты, Бенджамин, – девушка недовольно цокнула, поворачиваясь к нему, – Постоянно отвлекаешь меня от самого интересного.

– Прошу прощения, но я всего лишь работаю.

– И прекрати постоянно извиняться!

– Я вам мешаю, поэтому и извиняюсь, – это был приятный мужчина чуть старше Наки.

– Если ты будешь постоянно раздражать меня своими извинениями, я тебя уволю!

– Не уволите.

– Что?! Это еще почему?

– Потому, что никто больше не согласится работать у вас за такие гроши, – Нака была готова взорваться, но глубоко вздохнула. Казалось, они были близки.

– Майя, мне нужно идти, – она повернулась ко мне, но посмотрела на меня не как раньше. Ее взгляд был спокойным и строгим, – Но я была бы рада встретиться с тобой как-нибудь, – она щелкнула пальцами, и мужчина протянул мне визитку, – До встречи, рыбка моя, – по моей спине пробежали мурашки, – Буду ждать звонка от тебя.

Я стояла, почти не шевелясь, только руки, держащие визитку, дрожали, выдавая мой страх. Когда Нака с мужчиной перешли дорогу и скрылись за зданием торгового центра, я почувствовала, как мои ноги стали ватными. Я упала на колени, обнявшись руками – я сумела сохранить стойкость. Если испытываешь к человеку глубокую привязанность, то это, со временем, оставляет в душе глубокий след. И не важно, остались у тебя к этому человеку чувства или нет. Все остальное, мне кажется, лечится.

Вдруг я почувствовала чью-то руку на своем плече. Я подняла голову и встретилась с пшеницей. Эта девушка была так красива, что я не сразу смогла ей ответить, восхищаясь ее красотой. Ее руки были такие теплые, что вся моя дрожь куда-то прошла.

– Нет, со мной все в порядке, – я поднялась на ноги, девушка поднесла ко мне зонтик персикового цвета, – Спасибо за ваше беспокойство.

– Точно все в порядке? – она вдруг что-то заметила, и засунула руку в карман оливкового пальто, – Секунду, – она достала платок и приложила к моему лицу, – У вас тушь потекла с этой стороны.

– Спасибо, – она была так мила со мной, что я не смогла ей не улыбнуться. Она была еще девочкой, возможно, учится в старшей школе. Лишь бы ничего плохого с ней не случилось из-за ее доброты.

– Может, вам чем-то помочь? – я взяла ее платок, и повернулась к девушке боком, вытерев слезу, что выпала от облегчения. Я посмотрела на рисунок, изображенный на кусочке ткани. Красный ворон, как интересно.

– Даже если бы я и сказала, ты бы все равно не смогла ничем помочь, – я снова повернулась в ней и протянула ее вещь, – Спасибо за платок.